Тупая боль в моей груди, когда я отъезжала все дальше, была вызвана не тоской по Алжиру. А по моей бабушке и Бенджи. Однажды пес последовал за мной домой из города и решила никогда не уходить. Он был частью семьи, и я надеялась, что они с бабушкой будут в безопасности, хотя я не очень беспокоилась о бабушке. Она была самой сильной женщиной, которую я когда-либо встречала, даже несмотря на то, что ее тело с возрастом ослабело. Если я чему-то и научилась у нее, так это тому, что нужно максимально использовать то, что тебе давали.
Мне дали лошадь, лесную тропу и пункт назначения. У многих не было этих вещей, и это было тем, что отталкивало меня все дальше и дальше от нашего коттеджа в лесу.
В начале моего путешествия я позволила своим мыслям разгуляться. Мысли о моей матери переполняли меня. Если бы не она, этого бы не случилось, и все же я не могла избавиться от ощущения, что оковы, сдерживающие меня, наконец-то сняты. Из-за этого чувство вины свинцом опустилось у меня в животе.
Я была готова остепениться и выйти замуж. Просто чтобы я могла узнать, что заставляет женщину убегать от мужчины только для того, чтобы быть пойманной.
Большинство женщин были бы счастливы остепениться и завести пару детей. Мысль о такой монотонной жизни оставила только горький привкус у меня во рту. И это была еще одна причина, по которой моя лошадь продолжала уносить меня все дальше от Элджера.
Мои мысли продолжали возвращаться к утверждению моей бабушки, что у меня есть магия.
Так много магии, Каламити.
Как я могла обладать магией и не заметить этого? Бабушка сказала, что ветерок разговаривал с ней, и попросила его показать мне, что у меня есть магия. Когда я расстроилась из-за своих меланхолических мыслей о моей матери, я пыталась слушать землю. Я попросила ее показать мне в моей голове что-нибудь, но ничего не увидела. Итак, затем я спросила ее вслух и почувствовала себя нелепо. Но единственными звуками, которые я слышала, были свист деревьев и шелест листьев, которые вызывали во мне только беспокойство, представляя существ, ползающих по лесной подстилке. Я покачала головой своему буйному воображению. Дикая природа была в изобилии в Алирии, конечно, здесь были животные.
Я положила все свои страхи и сомнения по поводу моего путешествия в маленькую шкатулку и заперла ее. Я сосредоточилась на стрекотании сверчков, тихом шуме воды близлежащего ручья и ощущении ветерка на моей коже.
Тихий гул пронесся по моему телу, как пощипанная скрипка, и я стряхнула странное ощущение.
Дурное предчувствие закралось в мою грудь, и мне показалось, что я балуюсь темными искусствами, но я попробовала еще раз. Гул был там, посылая дрожь по моему телу и щекоча кожу. Я чувствовала, что он исходит от земли, деревьев, воздуха, как будто все вокруг было живыми существами. Это чувство подняло мне настроение. Это было похоже на раскрытие секрета, который я всегда хотела узнать.
Может быть, то, что сказала бабушка, было правдой, потому что я чувствовала гудение земли в своих венах, как будто это была часть меня. Все, что потребовалось, это попросить землю показать мне мою магию? В каком странном мире я жила.
Мой лоб сморщился в замешательстве, когда ровный гул был прерван более беспорядочным. Мое сердце подпрыгнуло, когда кролик выскочил из кустов на тропинку передо мной, лунного света было достаточно, чтобы разглядеть его. Моя лошадь только обошла кролика, как будто хотела намекнуть ему, что я, возможно, слишком остро отреагировала. Кролик убежал, и странное беспорядочное гудение исчезло. Вскоре я поняла, что более нерегулярный гул был из-за кролика.
Я закрыла глаза и почувствовала еще много мягких, непоследовательных звуков, но когда жесткий гул прокатился по мне, как будто меня щипали вместо скрипки, я замерла. В этом гудении не было безобидной вибрации; оно было таким грубым, что у меня застучали зубы и по спине пробежал ледяной холодок.
Мое сердце учащенно забилось, когда на ум пришли все страшилки, которые мне когда-либо рассказывали. Истории, которые бабушка никогда не должна была мне рассказывать . . .
Я представляла, как что-то тащит меня в лес, когда звук тяжелых копыт по земле вывел меня из задумчивости.
Лошадь и всадник появились на тропе передо мной. Я была на хорошо просматриваемой тропе, так что не было ничего странного в том, что я увидела другого всадника.
Нет, странно было видеть, как он замедлил шаг, когда заметил меня. Темный капюшон закрывал его глаза, и лунный свет только подчеркивал черную пустоту его лица. От озноба моя кожа покрылась холодным потом, когда мы оба неподвижно смотрели друг на друга.