Перед ее лицом оказалась пара здоровых кулаков и тело в грязных джинсах, рядом стоял еще один, ухмыляющийся парень лет двадцати, весь в пирсинге и прыщах. «Что делаем тут чикса»? «Снимается», заржал второй. Они перегородили ей доступ к солнечному свету, и она испуганно озиралась по сторонам, чтобы хоть кого позвать на помощь, но парк был пуст. «Ребята, я тут просто мечтаю, оставьте меня в покое», сказала она, пожелав чтобы они ушли, но те и не думали такое сделать. У старшего давно не было секса, а тут такая краля подвернулась. «А че». Сказал первый. «Давай ее тут оприходуем». «Я буду кричать». Взвизгнула Вита, но старший зажал ей рот рукой и, пользуясь помощью младшего, потащил отчаянно сопротивлявшуюся девушку в кусты.
Они часто так развлекались с одинокими гуляющими девушками в этом парке, где даже днем было мало народу, зато имелось много кустов.
Девушка была потрясена и ничего не успела сообразить, как ей в рот сунули грязную тряпку, а с тела сорвали одежду. Она яростно замычала, но в нос ей ткнули кулаком, и она задергалась, с ужасом думая о последующем. Глаза ее налились кровью от шока, а старший заржал. «Смотри. Да она хочет нас, хочет». Они издевались над девушкой, пару раз ударив ее, а младший резко потянул ее за волосы и прошептал: «наверняка, ты всю жизнь мечтала об этом крошка».
Вита боролась, пытаясь освободиться, а младший уже стаскивал штаны, готовый войти в нее.
Ее спасло чудо. Идущий мимо мужчина услышал возню и подошел к кустам, раздвинув их, он увидел, как младший уже пытается войти в Виту, но мужчина был боксером со стажем и потому двое уродов в следующий миг очень пожалели о своем рождении.
Вита, уже переставшая что-либо соображать от шока и боли, даже не поняла, что ее освободили и дали ей одежду. Мужчина мрачно смотрел на нее.
«Ты идиотка». Закричал он! «Как можно гулять здесь вообще! Ты знаешь, как называют этот парк»? «Как», выдавила из себя дрожащая Вита, все еще не могущая прийти в себя! «„Заповедник“, дура. Одевайся, и пойдем, я тебя выведу. А если еще раз тут встречу, сам прибью на месте. Это надо же быть такой сумасшедшей, чтобы тут гулять. Да милиция сама тут часто промышляет тем же», откровенно делился знаниями мужчина, со злым презрением разглядывая поверженных насильников и крепко привязывая их друг к другу.
Она оделась, и они пошли к выходу из парка, являя собой странное зрелище, хрупкая Вита с размазанной от слез тушью и в разорванном платье, и крепыш с короткой стрижкой. Выйдя на свет, Вита увидела свое отражение в зеркале рекламного плаката и расплакалась. Она была унижена и раздавлена и демоны неподалеку, которые и направили к ней двоих уродов, только радовались ее падению.
«Убирайся». Коротко приказал мужчина. «А с ними я разберусь, у них пропадет охота тут гулять»! И, даже не попрощавшись с Витой, он пошел обратно к оставленным им насильникам.
Она побрела по бульвару, привлекая внимание прохожих своим диким видом и размазывая тушь и слезы по лицу. Добравшись до лавочки, она села и постаралась привести себя в порядок насколько возможно, но дрожь в теле и в руках никак не проходила, а платье было неизбежно испорчено.
«За что, за что», затряслась она в новом приступе рыданий, но что-то внутри нее шепнуло, что она должна быть осторожной, так как слишком много сил сейчас играет с нею. Этот голос от доброго духа неожиданно забрал дрожь, и она удивилась этому факту.
Она сидела и впитывала избитым телом свет солнечных лучей и слушала замирающий стук сердца. Раз. Два. Три. Сто. Тысяча. Покой снова разлился внутри нее. Она будет внимательней и не будет столь наивной. Она поняла урок.
Через полчаса косметических усилий только разорванное платье и ссадина на локте напоминали ей о случившемся, а в глазах появилось что-то мудрое. Краем уха она слышала милицейскую сирену где-то рядом, еще ходили какие-то люди, но ей было все равно — она наслаждалась тишиной! «Я буду умной», прошептала она, обнаружив в себе способность стирать негативные воспоминания, что ей раньше не вполне удавалось! Но все же, в ней осталось какое-то стыдное чувство, страшная мысль, что ей на минуту могло бы понравиться быть связанной и это ужасало больше всего, а крутящаяся рядом мертвая сущность «мазохистического толка», посылающая это ощущение, пыталась сесть к ней на «левый свадистан». Но она почувствовала это давление и не развелась как обычно на комплексе вины, так сажающем левый энерго-канал и вызывающем все эти мазохистические эксцессы.