— Остальные деньги за тачку куда возвращать? — спросила с горда поднятым подбородком оставляя перед ним несколько тысячных купюр.
— Свободна, — грубо бросил Демидов.
Мы мерились взглядами около десяти секунд. Его полный злобы и пренебрежения и мой полный слёз, стара и обиды.
Демидов подал знак официанту, тот незамедлительно подбежал ко мне.
— Я вас провожу, — проговорил молодой парень.
Это был намёк? Интересно, силой выкинет меня отсюда если не уйду?
Проверять не было ни малейшего желания. Развернувшись, не глядя по сторонам прошла к выходу
Пол был холодным. Было жутко дискомфортно. Официант следовал за мной до самого выхода из здания, а редкие встречные бросали осуждающие взгляды.
— Я должен предупредить… — замялся парень, выходя за мной. — Сюда вас больше не пустят. Это заведение не для подобного круга женщин, скажем так.
— Я не шлюха, — зло бросила.
Теперь понятно почему я не была здесь ни разу за десять лет.
— Вызвать вам такси? — спросил игнорирую мои слова.
Не ответила. Молча развернулась и пошла прочь от этого заведения и Демидова, который разбил меня и указал мне на моё место.
Чёрный внедорожник остановился буквально через двести пройденных мною метров.
— Иди к чёрту, — зло бросила, поворачивая голову в сторону водителя.
— Не дури, — строго проговорил Алик.
— Ты мне никто, — фыркнула, продолжая идти по холодному бетону.
— Садись, — хмыкнул, — отвезу домой.
Он ехал медленно, не обгоняя мои спешные шаги. “Домой”? Боюсь у нас разные мнения насчёт того, где мой дом.
— Ева, — бросил раздражённо. — Не будь идиоткой. Были бы у тебя деньги вызвала бы такси. Босой далеко не уйдёшь.
Разрыдаться и не начать жалеть себя не позволяло только присутствие Алика. И злость на него. Почему он здесь? Всё ещё следит за мной?
— Ты здесь, почему? — спросила останавливаясь.
— Кай просил присмотреть, не доверяет Демидову, — ответил без увиливаний.
Опустила взгляд на босые ступни. Большой палец кровоточил. Не сильно, конечно. Но когда успела? Я и не почувствовала.
— Ко мне домой, в смысле туда, где я снимаю квартиру, — уточнила перед тем, как устроится в тёплом салоне внедорожника.
Глава 20
Вечер выдался на редкость паршивым. Просто отвратительным. Алик пошёл за мной, но, к счастью, я успела захлопнуть дверь перед его носом. Не очень-то любезно, всё-таки он мне помог. Но слушать его не хотелось. Не хотелось ничего.
Он что-то тихо выговаривал мне за дверью. Слушать я не стала. Скинула с себя пальто и сразу же отправилась в душ. Стала под холодные струи воды. Я знаю, чего боится Алик, вернее Кай. Или правильнее сказать знаю о чём они думают. О том, что я могу сорваться. Вернуться к старой привычке, которая появилась у меня из-за Демидова.
В этот раз, это было более жёстко. Не жестоко. А именно жёстко. Он спустил меня с небес на землю, разрушил все мои мечты о будущем. О том что кто-то сможет принять и полюбить меня вот такую. С израненной душой и грязным прошлым.
Кажется Кай прав — он единственный кто на это способен.
Это разозлило меня. Настолько, что сперва я начала рыдать в голос. От несправедливости. Почему всё так? Я всего лишь хотела спасти брата. Вылечить его или хотя бы продлить жизнь. И что я получила взамен? Ещё несколько лет которые он провёл в больнице, где доктора пичкали его таблетками? Сколько дней из этого отрезка времени он был счастлив? Был хотя бы один счастливый день за эти годы? У меня нет ответа на этот вопрос. Потому что меня просто не было рядом с ним. Никогда он праздновал очередной день рождения, никогда он умирал. Я не смогла его спасти. Зато смогла разрушить свою жизнь. Стоило ли оно того?
После я начала тереть всё тело мочалкой, до красных царапин. Я пыталась отмыться от всего что произошло со мной. С особой яростью и отвращением к себе тёрла промежность. Это не помогала, только злило ещё больше.
Вода была ледяной. Пальцы покалывало от жуткого холода, а челюсть трусило от него же. Переключила кран на горячую. Кожу неприятно обожгло в тех местах, где мочалка оставила царапины. Снова переключила на холодную, чтобы не так жгло.
— Идиотка! — прорычал знакомый, грубый голос.
В секунду сильные руки вытащили меня из душа. Поставили на пол. Накрыли полотенцем.