Не прерывая разговора, завизжав тормозами, остановился у места аварии, выскочил из машины, с такой силой толкнув дверцу, что она заскрипела.
– Не лезь сам! – прокричал Кондратьев, поняв, что Власов уже в деле. – Рванет к е…й матери! Встречай борт, уже высылаю, мои разберутся! Слышишь, не лезь!
– Там восемь девчонок, Кузьмич, – ответил ровным голосом Власов.
И, зашвырнув телефон через открытую дверцу куда-то в машину, побежал к автобусу, на ходу сдирая с себя легкий летний пиджак и обматывая им правую руку.
– Дашка!!! – проорал он, упав на колени рядом с лежащим на крыше автобусом.
Он собирался сбивать остатки стекол, застрявших в рамах, но оказалось, что этого не требовалось. От того, что Игорь увидел, сердце остановилось, застопоренное ужасом и ошпарившей мыслью: «Там не может быть живых!»
От страшного удара все двойные кресла левой стороны, кроме последнего, вырвало с корнем железных оснований, и, превратившись в огромные режущие ножи миксера, они рвали, кромсали и крушили все, находившееся внутри салона, когда автобус переворачивало. В оконных проемах не то что кусков стекол не осталось, из них повылетали даже резиновые уплотнители.
По жухлой запыленной траве вокруг разбитого остова раскидало какие-то ошметки – части сидений, стекольное крошево, куски реквизита, костюмов, казавшиеся нереальными, инородными яркими пятнами на земле, короб с аппаратурой, покореженный ноутбук с полуоторванной крышкой, что-то еще – и девушку. Власов тряхнул головой, со всей дури засадил по железному борту кулаком, избавляясь от холода безысходности. Сцепил зубы и с удивлением посмотрел на свою руку, не почувствовав боли от удара, которую ожидал. Рука все еще была обмотана бесполезным пиджаком.
– Твою мать! – выругался Власов и, разматывая пиджак с руки, кинулся к девушке.
Она была без сознания и лежала на животе, словно спала, вытянувшись в струнку. Живая! Ничего!
Он ощупал ее с головы до ног, перевернул с максимальной осторожностью, ощупал спереди. Переломы. Несколько. Скорее всего, внутреннее кровотечение и сотрясение мозга.
Ей бы в больницу прямо сейчас! А он ей помочь в данный момент ничем больше не может. И Власов побежал назад.
– Даша!!!
– Помогите, – услышал совсем рядом.
Девушка. Какая-то девочка лежала прямо возле окна, вся в крови, не разберешь и не узнаешь, кто, но не его Дашка.
– Сейчас, миленькая, сейчас! – пообещал Власов и протиснулся в проем к ней.
Она странно лежала, как-то вывороченно – бедра наверху, на устоявшем чудом одиночном кресле правого борта, а тело внизу.
– Так, милая, – успокаивал он, устраиваясь возле нее, – сейчас осторожно попробуй пошевелить руками и ногами, чуть-чуть, не сильно. Чувствуешь?
– Да, – отозвалась она и заплакала. – Больно!
– Это хорошо, хорошо! – скорее себя, чем ее, уговаривал он.
Как мог осторожно, сантиметр за сантиметром, он подсунул правую руку под ее шею, почти нежно прощупал там, где знал, что надо проверять, – вроде нормально. Ничего, у него сильные руки, он сможет удержать ее голову!
– Так, девочка! Слушай меня внимательно! – заглядывая ей в глаза, четким, командным голосом говорил Власов. – Я буду тебя поддерживать под шею, старайся не двигать головой совсем. Поняла?
– Да.
– Молодец! Тебе будет больно, но нам надо вытащить тебя отсюда. Когда я начну передвигать твои ноги, придется потерпеть. Договорились?
– Да.
– Умница, – похвалил Власов.
Подхватив девушку левой рукой под колени, не меняя положения правой руки, удерживающей шею в одном положении, он начал вытаскивать ее из автобуса.
Она молодец! Терпела! Постанывала, прикусив губу, побелела вся от боли, но терпела! Он на всякий случай отнес ее подальше от искореженного остова.
А хрен его знает! Вполне может рвануть. Кондратьев не зря предупреждал, а сейчас не до осмотра состояния машины и выяснения, бежит ли бензин, не искрит ли проводка.
– Полежи, сейчас к тебе придут, помогут, ладно? – погладив ее по волосам, пропитавшимся кровью, уговаривал он.
– Ладно, – согласилась девушка.
– Даша!!! – проорал он, вернувшись к автобусу.
Игорь прислушивался и всматривался в раскуроченное нутро, пытаясь определить, где люди. У него волосы шевелились на затылке, но он не позволял себе более мыслей о бесполезности поиска живых! Вот когда всех достанут, тогда он об этом подумает!
Следующим он обнаружил парня, лежавшего лицом вниз на перекрученных остатках кресла, с неестественно вывернутыми, изломанными ногами.