Таня пришлепала (её сандалии создавали забавный звук) к калитке соседки. Свободной рукой надавила на кнопку звонка - не у всех дачников такая роскошь есть, это все-таки не квартира, поэтому, приходиться кричать на все дачи, призывая хозяев, а тут, слава Богу, таких ухищрений не требовалось.
Мелодия звонка ласкала слух. Немного погодя вышел к калитке невысокого роста худощавый юноша, собранные в немного сдвинутый на бок хвостик, волосы так же разметались, как и у Тани, когда она лицезрела себя, в зеркале. Воспоминание об этой сцене заставило растянуться розовые губки Тани в улыбке, что придало ей ещё больше дружелюбности. Паренек искренне улыбнулся в ответ. Он мерно подошел к калитке, внимательно посмотрев на девушку:
- Здравствуйте, простите за беспокойство, я ваша соседка, живу вот там, - и Таня указала на двухэтажный дом из красного кирпича, запрятавшийся за двумя вишнями, плоды которых уже багровели в дали, - ...меня зовут Таня. У нас случилась беда - колонка перестала работать. Можно попросить у твоей мамы разрешения набрать несколько ведер?
Паренек посмотрел на дом Тани, почесавши затылок, ещё больше создав хаоса на голове. И шмыгнувши носом, ответил:
- Проходите, - калитка отрылась со скрипом. - Надо смазать петли, да руки не доходят, - пояснил Эрик.
Таня прошла на участок соседей и увидела, алею из цветов и ухоженного газона ковром стелящегося по земле. Ей было жутко неловко, что приходится нагружать своими проблемами незнакомых людей. И она мысленно стала ругать своего благоверного, за то, что он не отвечал на телефонные звонки и вообще оставил ее одну. Нет, Таня не была безрукой и могла о себе позаботиться, но есть вещи, в которых она не сильна.
- Замулило.
- Что простите? - быстро моргнувши, как от сна переспорила она.
- Я говорю, замулило колонку. Здесь такое бывает: почва песчаная, слишком близко грунтовые воды, но вам ещё повезло, соседи по противоположному ряду, жалуются, что у них погреба затопило, особенно когда долго дожди шли.
- Ой, а что делать-то? Ой, это вам - она протянула миску с клубникой и внимательно посмотрела на парня, как будто от его ответа зависела ее жизнь.
- Спасибо, ого, у вас крупная клубника, наверное, Виктория... сорт такой, - принявши подарок, парень начал рассматривать с интересом ювелира клубнику. - А колонку нужно чистить, и чем быстрее, тем лучше. Я к вам зайду, муж не будет против?
- Э... Вы? Но... - Таня удивилась и ее глаза без того большие и ясные, округлились ещё больше. Её озадачило, что этот парень понял причину поломки, знал почему она сломалась, и знает, как исправить... Но откуда у этого мальца такие познания? Те тинэйджеры, которых встречала Таня, максимум, что могут посадить на даче - это печень. И уж таких тонкостей, отчего может сломаться колонка, не знают, да что там! Что такое колонка и как она выглядит тоже!
- А вы это можете? - она никого не хотела обидеть своим не доверием, но все же.
- А почему бы нет? Свою-то я чиню.
- А... где ваши родители?
- Давай на ты? Где мои родители? Умерли. - Как-то спокойно ответил паренек, наслаждаясь ароматом свежесобранной клубники: - Обожаю её запах, - просиял он.
- Ты что сам живешь? - Таня думала, что некуда удивляться - она ошиблась. И не знала, чего в ней больше: сочувствия или непонимания. «Как можно спокойно говорить о смерти близких, и как можно жить самому на даче? Да что там! Как, вообще, ребенку самому жить в этом мире?» - думала она, поправляя упавшую бретельку сарафана.
- Не-а, ещё Илюха со мной живет! - Не теряя жизнерадостного тона, ответил Эрик, почесавши кончик носа.
Таня ещё больше запуталась, теперь выходило, что двое детей живут сами. Ужас! Она пристальнее посмотрела на нового знакомого: да, выглядел он на лет семнадцать - восемнадцать, благородные черты лица, изящные скулы, не большой подбородок и ямочки на щеках... на удивление бледных щеках. По идее, он весь от лица и до пяток должен был загореть, если не сгореть, как Таня (она почесала уже начинавшее печь плечо и вызвала ещё больше боли). В оливковых глазах миндалевидной формы остались искорки детской веселости. На узких губах играла открытая улыбка, отчего он казался трогательно-наивным. А светлые взъерошенные волосы удивительного оттенка блестели золотом на солнце. Телосложение гибкое, худощавое, как у любого парня его возраста, но складывалось такое впечатление, что под мешкообразной футболкой и широкими брюками, была попытка спрятать не по годах физически хорошо развитое тело, как будь-то бы парень занимался единоборством или фехтованием... или жил в Средневековье, когда все орудовали с пеленок мечем, что заставляло наращивать мышцы, достаточные, чтобы орудовать тяжелым оружием. Но какое ещё Средневековье? Эту мысль Таня заперла в коморках сознания и забыла о ней, а зря...