Джек судорожно провел обеими руками по волосам.
— Это бред, — казалось, он говорил сам с собой, не обращаясь ко мне. — Я знаю, как это выглядело, но ты должна была меня выслушать. Я ненавидел тебя за то, что ты сбежала. — Он посмотрел вверх, на небо. — Я ненавидел тебя.
Джек сделал шаг назад, от меня, и как только он это сделал, до нас донесся голос:
— Не позволяйте ему разлучить вас!
Мы оба повернулись на звук.
Мэри сидела на скамейке под крышей автобусной остановки. Я прежде не замечала ее. Она смотрела на нас.
Затем она встала и подошла.
— Вот чего он хочет. Он боится якорей. Я говорила, что у меня есть теория о якоре.
Снова якорь, я вздохнула.
— Хорошо, Мэри. Вы ждете автобуса? Хотите, я отвезу вас куда-нибудь?
Джек стоял неподвижно рядом со мной. Похоже, он воспринимал ее слова более серьезно, чем я. Мэри заговорила с Джеком:
— Это случалось и раньше. И он не хочет, чтобы это случилось снова.
— Кто не хочет? — спросил Джек.
Я положила руку ему на плечо.
— Джек, она не знает, что…
— Коул, — перебила Мэри.
У меня перехватило дыхание. Она знает его имя.
— Что?
Она не ответила мне и лишь покачала головой.
— Я слишком много сказала.
Из-за угла показался бесплатный городской автобус, тормоза его взвизгнули у остановки.
— Мне пора. — Мэри повернулась к автобусу и помахала водителю.
— Постойте, Мэри. Вы не можете так уйти, — сказала я. — Откуда вы знаете Коула? — Я схватила ее за руку, но она вырвалась и побежала к автобусу с проворством двадцати-, а не восьмидесятилетней. — Мэри, пожалуйста! — кричала я ей вслед, но было слишком поздно.
Мэри вошла в автобус и помахала нам рукой со странной улыбкой, пока двери автобуса закрывались.
— Что это было? — спросил пораженный Джек.
— Я не знаю, — сказала я. — Похоже, она знает Коула.
— Тогда мы не может позволить ей уйти.
— Но автобус.
— Это бесплатный автобус. Следующая остановка у него на Проспектор-сквер. — Он взял у меня из рук ключи. — Мы догоним его, если я поведу.
Джек вел машину, как настоящий псих, объезжая по боковым улочкам и игнорируя знаки «стоп». Мы подъехали к остановке и встали прямо перед ней.
— Упустили?
Мы смотрели в зеркало заднего вида в ожидании… с надеждой, что автобус все же появится. Если Мэри напугана, она может и не вернуться больше в столовую. Надо было найти ее немедленно.
— Пожалуйста, — проговорила я беззвучно.
Джек взял меня за руку. Наконец из-за утла показался автобус. Джек выключил зажигание, и мы вышли из машины. Когда мы зашли в автобус. Мэри вскочила со своего места и начала пробираться в другой конец салона.
Мы двинулись за ней, стараясь говорить тише.
— Все нормально, Мэри, — сказал Джек. — Нам просто нужно поговорить.
Мэри села в последнем ряду. Мы фактически загнали ее в угол.
У нее тряслись руки, поэтому я опустилась на сиденье рядом с ней, взяла ее руку и положила себе на колени.
— Пожалуйста, Мэри. Вы сказали, что знали Коула.
У Мэри затряслась нижняя губа.
— Это потому что ты не дочь. Вот почему он хотел получить тебя. Это был эксперимент.
— Что значит «не дочь»? — И тут меня осенило. — Постойте. Вы говорите о дочерях Персефоны, так? Вы действительно спрашивали ту девушку о дочерях Персефоны?
Она кивнула.
— После возвращения я потерялась. Я думала, они помогут мне найти маму. — Она начала раскачиваться взад-вперед. Джек сидел перед нами, внимательно прислушиваясь к разговору.
— Все будет хорошо, Мэри. Кто такие дочери Персефоны?
Она все раскачивалась.
— Мы рождаемся, чтобы стать Потерянными. Чтобы не иметь привязанностей. Ничего, что держало бы нас здесь. Мы готовим своих дочерей к тому, что они отправятся на Подпитку.
Сказав это, она уронила голову на руки и застонала. Пассажиры в автобусе начали оглядываться на нас.
— Ш-ш-ш, Мэри, — я сжала ее руку, думая только о том, как получить от нее еще какую-нибудь информацию. — Пожалуйста, продолжайте.
Она несколько раз глубоко вздохнула.
— Многие тысячи лет они выбирали Потерянных из дочерей. Но никто из них не выжил. Вот почему Коул решил сделать иначе. Попробовать кого-то, не из дочерей.
— Меня, — прошептала я. Она кивнула. — Мэри, ваша дочь стала Потерянной?
Она медленно покачала головой и, высвободив руку, расстегнула воротник блузки. На шее у нее была темная отметина. В точности как моя.
Я открыла рот от изумления.
— Вы были там? — я едва выговаривала слова. — Но вы… старше. Коул сказал, что Потерянными становятся лишь молодые люди. — Мэри молча смотрела, как я пытаюсь установить логические связи. — Вы, должно быть, нашли выход. Но последняя Подпитка была сто лет назад, по здешнему времени. Сколько вам лет?