Это выходили из глаз осколки волшебного зеркала.
Алмазная пыль злого зеркала…
Рука у груди ощутила влагу. Кай опустил взгляд – рубашка окрасилась красным. Он провел рукой по груди и с удивлением уставился на пальцы.
Красное пятно растекалось, пропитывая тонкую ткань. Жгло невыносимо, словно кто-то вынимал из него сердце… или душу. Словно что-то хотело выйти из сердца, нечто чуждое, то, что мешало дышать все эти годы, стремилось покинуть привычное место.
Амалия потянулась к мужчине и с нескрываемым любопытством распахнула на нем рубашку. Кай даже не удивлялся тому, что она делает – удивляться уже было невозможно ничему.
Амалия с видом исследователя уставилась на показавшийся из груди мужчины осколок.
Было больно. Это действительно было больно! Так, как не было никогда до. Кай почти не дышал – ему казалось, что из него вырезают сердце. Сейчас, в эту секунду.
– Погоди, – прошептала Амалия. – Дай я.
И улыбнулась.
Она взялась пальцами за торчащий край и потянула, чуть в бок и на себя. Кай покачнулся и застонал, пытаясь отстраниться.
– Тшшш, – прошептала она так же, как уговаривала тогда, в лесу, волка, чтобы тот не рычал и не кусался. – Все будет хорошо…
Ухватиться толком было невозможно. Амалия вытерла скользкие от крови пальцы о платье, обернула руку подолом и, перехватив сильнее, рванула…
Длинный осколок зеркала, окровавленный, страшный, вышел из груди мужчины. Кай покачнулся, рыча от боли, рухнул на землю и затих. Амалия опустилась рядом и повинуясь внезапному порыву, прижалась губами к ране, из которой шла кровь. Она пила, высасывала из Кая отравленную за многие годы осколком зла кровь и одновременно отдавала свое тепло, жизнь, свет, запечатывая рану губами.
Неизвестно сколько прошло времени, но кровь перестала идти. Амалия почувствовала, что сердце Кая бьется ровно. Он открыл глаза, понял, что оба они лежат на земле, увидел прижавшуюся к его груди девушку, потянул, приподнял ее… и замер от ужаса, когда увидел, что ее рот в крови.
– Все хорошо? – просияла Амалия и вытерла губы рукавом.
На измазанном кровью лице белокурой красавицы сияли теплые карие глаза его Герды. Амалия улыбалась, широко и счастливо. Из руки она не выпускала окровавленный, тонкий, похожий на кинжал осколок зеркала.
Вот сейчас Кай почувствовал, что сходит с ума. Смотреть на это было невыносимо. Это не укладывалось в голове, все происходящее было за гранью любой, самой дикой реальности. Мир вокруг стал резче, отчетливее, в душе проворачивалось что-то новое, доселе неведомое. Тонкое, щемящее чувство, ноющее и сладкое одновременно, и жуткое – как окровавленное лицо Амалии, и в то же время притягательное до невозможности.
Но внезапно Кай осознал, что уже не больно. Что иглы в сердце нет, ничего не болит и не колет… и легко дышать.
И провел рукой по груди – у сердца еле-еле прощупывался небольшой шрам, как раз такой длины, ширины какой был осколок в руке девушки. И замер, почувствовав неладное.
Девушка, не отрываясь, смотрела в покрытое кровавыми разводами зеркало. И улыбалась. Кай не мог знать, что она видела там. А Амалия видела в нем глаза Герды. Свои глаза. Свои глаза на своем лице. Или на лице Герды?
Страшно блеснуло зеркало, когда девушка внезапно замахнулась…
– Нет!!! – Кай перехватил руку Амалии за секунду до того, как осколок был готов вонзиться в грудь девушки. Девушка вскрикнула от боли и разжала пальцы.
Зеркало упало к ногам Кая и Амалии и… не раскололось.
– Нет. Я не вынесу потери еще и тебя. Зачем?
– Я не знаю. Кажется, так надо? – улыбнулась Амалия. – Мне кажется, я должна отдать то, что подарила мне Герда – это мне не принадлежит.
– Что же? Глаза?.. Не думаю, что Герда бы хотела этого.
– Нет. – Амалия посмотрела на Кая внимательно, и – уже без улыбки. – Тебя. Мне кажется, Герда поступила бы так.
– Ты не она.
– Я не она, – эхом повторила Амалия.
– Но у тебя ее глаза. И ты спасла меня. Кто же ты на самом деле?
– Амалия. Не Герда. И ты никогда не сможешь полюбить меня. Как любил Герду.
– Я любил Герду?.. Я уже не знаю… Наверное, любил… так, как мог. Я запутался, Амалия. Помоги мне… еще раз? Я хотел бы знать, что она думала, что я любил ее.
Кай чувствовал себя растерянным. Казалось, он распался на куски и его нужно собрать, но если Амалия смогла спасти его от смерти, сможет ли она вернуть ему… душу?
– Ты ее любил, скажи? Только ты сам можешь ответить на этот вопрос. Ты хотел бы быть с ней, если бы все можно было вернуть?
– Да.
Кай понял, что сейчас говорит чистую правду.