Я пыталась узнать о ней побольше, но о прерафаэлитах столько книг, что я в растерянности и не знаю, с чего начать. Честно говоря, про художниц оскорбительно мало информации. Поэтому очень прошу, не мог бы ты нарыть какую-нибудь информацию о моей Вайолет? Я была бы так тебе благодарна.
Ну а если захочется провести выходные у моря (я имею в виду Английский канал, а не бодрящее Северное), то знай: мы всегда тебе рады. Прилагаю несколько фотографий нового дома и детей.
С любовью
Э
Xxx
Глава 27
1855
Вайолет
— Ты уверен, что не против? — Я посмотрела на Эдвина поверх мольберта.
Он ответил полуулыбкой, которая так мне нравилась, и покачал головой.
— Я готов на такие жертвы во имя искусства.
Вид моего встревоженного лица рассмешил его, и он подошел, чтобы поцеловать. И вновь дрожь пробежала по моему телу.
— Дорогая Ви. Ну, конечно, я не против.
Отец все еще был в Манчестере, и я почти целые дни проводила в одиночестве. Ежедневно упражняясь на набросках, я хорошо изучила «позы Эдвина», когда он сидел на своей любимой скале, или стоял, заложив руки за спину, вглядываясь в море, каким я увидела его в первый раз. Он был прирожденной моделью, при этом знавший, что неотразим, и в моих глазах в том числе.
Пришло время для последних эскизов: в моей студии и без рубашки.
В тот день я встретила его, как обычно, на пляже и попросила пройти со мной в дом. Мистер Форрест согласился, но, чтобы никто нас не увидел вместе, проследовал за мной позже на пять минут.
— Жители деревни любят болтать попусту, — объяснил он.
Мне было интересно, не от глаз ли своей жены он хотел спрятаться?
Встретив его у входной двери, я торопливо провела Эдвина наверх, чтобы избежать встречи с Мэйбел. Но мне пришлось попросить Филипса принести табурет. Парнишка молча выполнил просьбу, взглянув на моего гостя.
— Все в порядке, мисс? — спросил он.
— Все в порядке, Филипс, спасибо.
Я чувствовала себя неловко и глупо. Мне до сих пор было больно вспоминать его слова осуждения и порицания.
Когда парень вышел, я попросила Эдвина встать на стул.
— Представьте, что вы остались на всю ночь в логове львов, — объяснила я. — Но они не тронули и волоска на вашей голове.
Я подтолкнула его вперед так, чтобы он достал руками колен. Его руки слегка коснулись моей юбки сзади, и я тут же вспыхнула.
— Теперь посмотрите на меня.
Его взгляд сквозь длинные ресницы заставил меня закусить губу. Утонченный мужчина! Затем, когда я попросила снять рубашку, он подошел ко мне и снова поцеловал.
Стоя рядом со мной, Эдвин скинул туфли и носки, ослабил галстук и расстегнул пуговицы. Рубашка соскользнула с широких плеч, я вдохнула запах его пота.
Подтянутый торс с четко очерченными мышцами живота и редкими золотистыми волосами на груди. Впервые передо мной обнаженное мужское тело. Голова закружилась. Мне захотелось подойти и прикоснуться к нему, но я изо всех сил постаралась держать себя в руках. Видя мой взгляд, он улыбнулся.
Дрожащим голосом я попросила:
— Присядьте на табурет.
И отступила в безопасное место за мольбертом, спрятавшись за ним, как за щитом.
Эдвин послушно сел, не сводя с меня глаз. Он принял одну из своих поз, но сегодня руки его были другими.
— Немного вперед, — попросила я.
— Покажи, как нужно.
Я подошла к нему и взяла за руки. На мужских широких мускулистых предплечьях мои пальцы выглядели совсем крошечными. Тихонько потянула его вперед и вдруг, словно мои руки жили собственной жизнью, нежно погладила его плечи.
— Вайолет. — Эдвин наклонился вперед, обнял за талию и положил голову на мою грудь. Я ласково коснулась его спины.
Мы постояли некоторое время, обнявшись, затем Эдвин встал, все еще обнимая меня за талию, и поцеловал.
До сих пор наши поцелуи были целомудренными: простое касание губ. Но на этот раз все было по-другому. Губы Эдвина настойчиво прижимались к моим, заставляя их раскрыться.
— Эдвин. — Я почти задыхалась.
— Тише, дорогая. Никто не должен знать.
В полном замешательстве и шоке я чувствовала, как его пальцы расстегивают на спине пуговицы моего платья. Он целовал мою шею, затем подвел к шезлонгу, где лежала его рубашка. Умелым движением стянул с меня наряд и толкнул на диван.