Из всего этого разговора Алан Алан ухватил только что Адель скорее всего жива, но портал забросил её неизвестно куда, а с нею Симона и Александра. Как ни странно, последнее внушало надежду. Он до зубовного скрежета ревновал свою любимую к наглому принцу, но старательно скрывал это ото всех, даже от самого себя. Но сейчас мысль о том, что Адель не одна, что рядом человек, который при случае сможет её защитить, приносила облегчение. Особенно если вспомнить про Симона. Тот тоже облизывался на Адель, этого только слепой бы не заметил. Представить себе, что девушка оказалась в незнакомом месте и попала в зависимость от проклятого ведьмака, было ужасно. Но наличие рядом с ними принца немного успокаивало. Каким бы ни был Александр засранцем, он всё же получил благородное воспитание и девушку в обиду не даст. Домогаться будет, но насилия не допустит. А Адель… Лишь бы осталась жива и здорова!
Тут сквозь невесёлы размышления к нему пробился голос Хольгера. Молчавший до сих пор гремонец спросил:
— Что делать будем? Портал-то наш разнесло на кусочки, надо искать другой. Хорошо, что их тут много.
— А можно узнать, где находится та точка, куда могло занести наших ребят? — спросила Зелинда.
Ей как раз обработали всё лицо и она смогла открыть рот.
— Вряд ли, — вздохнул Элиастен, — камень разорвало, сила выплеснулась, руны разрушились, даже остаточную ауру не считать. Если бы портальный круг сохранился хотя бы частично, можно было бы попробовать, а так…
Он махнул рукой, подчёркивая бесполезность усилий, и добавил:
— Нам бы самим отсюда выбраться. А уж когда попадём к людям, будем искать. Попробуем связаться с Аделью или принцем с помощью магической почты. Я очень надеюсь, что они сейчас где-то на населённых землях.
Дейдра поднялась и молча стала разминаться, делая махи, подскоки и приседания. Ей не стали мешать, все уже знали, что движение помогает ведьме думать. Обычно это происходило быстро, но в этот раз она около четверти часа махала руками и ногами, прыгала, отжималась, а потом ещё навернула десять кругов вокруг остатков синего камня. Наконец ведьма остановилась и спросила:
— Хольгер, у тебя сохранились расчёты, которые сделала Адель?
— На портал для нас? — переспросил он со вздохом, — Не расчёты, только конечный результат, да и то вычисленный для того камня, которого больше нет.
— Плевать, — сказала Дейдра, — для того ли, для другого… Все помнят тот камень, на который перебросило тогда нашего принца? Идём к нему. Заберёмся и попробуем стартовать оттуда. тут все рядом, так что ошибка, надеюсь, выйдет небольшая.
— А вдруг что-то не так? — спросила Зелинда, — Вдруг нас выбросит неизвестно куда?
— Плевать, — повторила Дейдра, — Нас пятеро, мы все неслабые маги. Выберемся. Хуже чем сейчас не будет. Здесь нам ловить нечего. Пересчитывать портал тоже некому, единственный наш специалист пропал. Мы теперь даже не в состоянии установить, куда выбросило Адель с Александром, если, конечно, они не погибли. Делаем то, что можем, и будь что будет.
Алан подошёл к ведьме и встал рядом.
— Веди, — сказал он, — ты у нас главная.
Глава 9
Не знаю, сколько я пробыла без сознания. По ощущениям — вечность, а судя по солнцу — так всего несколько минут. Оно меня и "разбудило" тем, что нахально щекотало ресницы ярким светом. Сначала мне подумалось, что я снова в своей комнате, на родной кровати и пора вставать, а то скоро начнутся занятия… Потом вдруг на меня нахлынули воспоминания о нашем с Аланом путешествии, о поисках древнего Огира, о синих камнях и о том, как мы с Дейдрой активировали портал.
Вспышка, взрыв, полёт… Попасть в неправильно сработавший портал — практически гарантированная смерть. По всем законам я умерла и сейчас нахожусь за гранью. Только там у меня не было бы тела. А оно есть: немилосердно ноет и болит с каждой секундой всё больше. Значит, я не погибла! Как такое могло случиться? Скорее всего портал так и не сработал.
Надо открыть глаза, сесть и осмотреть сначала себя, а затем окружающее. Слишком уж тихо вокруг, не к добру. Глаза открываться не хотели, поэтому я решила начать с того, что попробовала шевелить руками и ногами, чтобы оценить своё состояние и убедиться, что цела.
Ноги шевелились с огромным трудом, руки тоже, зато пальцы повиновались мне значительно более охотно. Ещё бы глаза уговорить открыться.
Но уже можно сделать вывод.
Судя по ощущениям, тело в полной комплектации, никакая его часть не утрачена и даже не сломана. Это уже огромное везение. Сильной, острой боли я не испытывала, но неприятные ощущения во всём теле нарастали по мере того, как я осознавала себя: кажется, я зашибла себе правый бок и бедро, а ещё приложилась головой. Она гудела так, как будто внутрь запихнули растревоженный улей. Или это последствия магического воздействия?
О чём это я? Жаловаться собралась? Жива — уже хвала богам!
Как бы там ни было, а лежать колодой больше нельзя. Надо открыть наконец глаза и разобраться, чем закончилась эта авантюра с древним порталом. Где я и что с остальными?
Тут будто бы в отвеет на мой невысказанный вопрос послышался голос:
— Адель? Адель! Ты как? Ты жива? Ты меня слышишь? Ну, ответь!
Первая мысль была — Алан. Но голос другой. Ниже, басовитее. И выговор резкий, твёрдый, но не похожий на гремонский. Принц Александр? А где тогда Алан?
Волнение об Алане оказалась таким сильным, что глаза внезапно раскрылись сами и я села, слепо водя ими по сторонам и хлопая, как попавшая на свет сова. В первые несколько мгновений ничего разглядеть не удавалось, всё заливал пронзительный солнечный свет. Но когда зрение наконец адаптировалось, я ахнула.
Портал-таки сработал! Иначе почему я оказалась в этом странном месте?
А место было действительно, мягко говоря, необычное. Если в Огире нас окружала чернота, то тут всё вокруг было белым. Белизна подавляла, пусть не ярким, нахальным оттенком свежевыпавшего снега, а благородной белизной старого мрамора, но всё равно от неё резало глаза. Поэтому я не сразу увидела расположившуюся в двух шагах от меня странную группу: принца Александра, восседающего на чём-то непонятном, но явно живом и возмутительно грязном.
Принц скрутил это что-то так, что оно даже дёргаться толком не могло. Зато и он сам был связан по рукам и ногам необходимостью не выпускать свою добычу. Видимо, это неизвестное существо было опасным, но принц не хотел его убивать, потому что вместо того, чтобы прирезать это нечто ножом, висевшим у него на поясе, он взывал ко мне, но не трогался с места.
Я хотела было его спросить, что он там поймал, но вместо этого выпалила:
— Где мы?
Принц пожал плечами.
— Понятия не имею, куда нас зашвырнуло. Ясно только, что сейчас мы на территории очень древнего храма Справедливого Отца. Видишь: стены есть, а крыши нету? Сейчас такие уже не возводят. В Сальвинии сохранился один, но это не он.
— Точно? — переспросила я в безумной надежде.
— Абсолютно, — отрезал Александр, — Тот храм находится на территории моего личного поместья, мы там в детстве играли в богов и героев. Неужели ты думаешь, я бы его не узнал? Это совсем другое место, но точно храм Отца. Ты, наверное, не изучала древних культов и не знаешь: всего пять веков прошло с тех пор, как стали строить объединённые храмы всех богов и переделывать под них древние святилища. Раньше каждому богу строили дом по его вкусу. Справедливого отца отождествляли с солнцем, поэтому на его храме нет крыши и вся отделка должна быть белоснежной, отражающей лучи и усиливающей сияние.
Он говорил быстро, чётко и несколько нервно, как будто этой лекцией старался успокоить не столько меня, сколько себя. Не стала дослушивать, поверив ему на слово, но тут мозг подбросил следующий вопрос и я его озвучила:
— Александр, а где все? Где Дейдра, Зелинда? Где Алан, наконец? Они все ступили в круг, где они?
Начала я говорить медленно и спокойно, а на последних словах чуть ли не визжала от возбуждения. Оказывается, именно это меня волновало больше всего. Беспокоило настолько, что я готова сейчас была встать и пойти крушить всё вокруг, если мне не скажут, где мои друзья, и не подтвердят, желательно с неопровержимыми доказательствами, что они живы и здоровы.