– Что случилось? – спросил Джек, когда до нас донеслось цоканье каблуков моей матери, проследовавшей через холл на кухню. Он присел на корточки перед моим стулом и заглянул мне в лицо. – Он вернулся?
Я покачала головой, понимая, о чем он спрашивает. В свое время Джек помог мне изгнать из дома гадкого призрака по имени Джозеф Лонго, которого ни он, ни я больше не желали видеть.
– Нет. Это была женщина. Я не уверена, как я это поняла; это было скорее ощущение. И запах был тоже другой. Похожий… на запах рыбы. Гниющей, протухшей рыбы.
Он покачался на пятках:
– Что ж, тогда все понятно.
– Ты о чем? – спросила я, вновь ощутив приступ головокружения. Я медленно наклонилась вперед и опустила голову на колени.
Мне на затылок легла рука Джека, удивительно нежная, и он легонько помассировал мне шею.
– Корабль, который нашли у острова Салливан… сегодня стало известно его название.
– И? – На меня навалилась сонливость.
– Он назывался «Роза».
Джек выжидающе посмотрел на меня, как будто имя должно было мне что-то напомнить. Я покачала головой – у меня просто не было сил ответить ему полным предложением.
– Для истинной уроженки Чарльстона ты чересчур мало знаешь о своих предках. Розой звали твою прабабку по материнской линии. Судно принадлежало твоему прапрадеду, и он назвал его в ее честь.
Услышав приближающиеся шаги матери, я выпрямилась и мгновенно насторожилась.
– Ты хочешь сказать, что судно, которое собираются поднять на поверхность, когда-то принадлежало семье Приоло? – Я вздрогнула, вновь вспомнив запах тухлой рыбы.
Мать встала передо мной и сунула мне в руки стакан с водой. Я залпом осушила его, пытаясь отсрочить неизбежное. Рано или поздно, но нам с ней придется поговорить. Просто пока я к этому не готова.
– Как и в моем сне, – тихо сказала она. – И если корабль поднимут, зло вырвется на волю.
Я вспомнила голос в телефонной трубке. Моя рука вновь задрожала и выплеснула воду из стакана.
– Это уже произошло.
– Я так и думала, – сказала мать, забирая у меня стакан. Она на миг задумалась, затем заговорила снова: – Некоторые призраки не привязаны к конкретному месту, зато некоторые неким образом привязаны к конкретному человеку… – Она выгнула черную бровь: —…или к семье.
– Замечательно, – сказала я. – Не успела я отправить всех своих призраков на покой, как ты заставляешь меня вновь впустить их в мою жизнь.
– Милая, они нашли тебя сами, без моей помощи.
Не знаю, что явилось для меня большей неожиданностью: признание ее правоты или нежданное проявление нежности с ее стороны. Так или иначе, я разозлилась.
– Я отлично справлялась с этим сама, без твоей помощи.
– Простите, дамы. – Джек поспешил встать между нами. – Но у нас здесь проблема. И если мы не сумеем заключить перемирие и не станем просто придерживаться фактов, ничем хорошим это не кончится. – Он повернулся ко мне: – Мелани, что случилось здесь до того, как мы пришли? Ты была явно чем-то напугана.
Я глубоко вздохнула. С трудом верилось, что еще полгода назад я всячески скрывала от людей свой дар медиума, а теперь могла открыто говорить на эту тему, пусть и не со всеми, как обычные люди рассказывают о том, что они ели на завтрак. Безусловно, в этом была заслуга Джека. Хотя, если честно, я еще не решила для себя, благодарить мне его за это или ругать.
– Я почувствовала некое присутствие. Нечто ужасное и злонамеренное, в отличие от других призраков в этом доме.
– А раньше ты его не чувствовала? – уточнил Джек.
Я покачала головой.
– Это была она, – поправила я. – И нет, она была определенно новой.
– Она что-нибудь тебе сказала? – осторожно осведомилась моя мать, и мне вновь показалось, что она явно что-то знает… нечто такое, чем она не спешила поделиться со мной.
Я кивнула, вновь почувствовав себя нехорошо.
– Телефон зазвонил прямо перед вашим приходом. Это был… голос на другом конце линии. И он сказал… – Я закрыла глаза, вновь ощутив гнилостный запах протухшей рыбы. Мне не хватало воздуха, как будто мою голову удерживали под водой. – Он сказал: «Я приду за тобой, Мелани». – Я умолкла, не зная, стоит ли мне продолжать. Но затем медленно добавила: – «Я приду забрать то, что принадлежит мне».
Мать машинально схватилась за горло, и я заметила, что она все еще в перчатках. Они были своего рода ее визитной карточкой, но только я знала истинную причину, почему она крайне редко их снимала. Джек подвинул ей стул, и она села.
– И голос в телефоне определенно не принадлежал твоей бабушке? – спросил он.
Я покачала головой:
– Точно нет.
Мы оба посмотрели на мою мать. Та сидела, плотно сжав губы.