Я вздыхаю. Это миссис Белл, моя соседка сверху. Все это время мы скрывались от издателя и его родни, но я подглядывала за ними в окна печатного цеха. Светло-серые глаза миссис Белл скользят по мне, и я почти слышу, как рушатся стены нашего подземного жилища. С улицы доносится щелканье кнута. Раздается рев мула, и остатки моих надежд улетучиваются.
Два
Дорогая мисс Ягодка!
Полгода назад рядом с нами поселилась еврейская семья. Ведут они себя престранным образом: целуют свитки, прикрепленные к дверному косяку, сооружают во дворе шалаши и ночуют в них, распевают какую-то тарабарщину и машут ветками. У нас уже голова кругом. Как нам вернуться к спокойной жизни?
Мистер и миссис Респект,
можно переехать.
— Это миссис Белл. Ну что же ты стоишь? Скажи что-нибудь. — Миссис Инглиш ставит руки на пояс. Мне кажется, даже ее застывший выпирающий бюст смотрит на меня в упор. Неужели эта женщина пришла, чтобы сдать меня под арест? Если кто-то прознал, что у нее в подвале без ее ведома живут два китайца, нас ждет тюрьма или еще что похуже. В этой части света люди сплачиваются с той же быстротой и легкостью, с какой грозовые облака затягивают небо.
— Как поживаете, мэм? — Я пытаюсь выдавить приветливую улыбку, чтобы не казаться слишком мрачной. Надо вести себя естественно. Если миссис Белл ищет китаянку, живущую у нее в подвале, то она обозналась, нас таких сотни тысяч. Непослушными пальцами я выдергиваю из корзинки веер. — Погожий сегодня день.
Миссис Инглиш, бросив на меня испепеляющий взгляд, выхватывает веер у меня из рук.
— Э-э, да, — отвечает миссис Белл, хотя за окном пасмурно. Надо сказать, что теперь, глядя миссис Белл в глаза, я понимаю, что она скорее растеряна, чем рассержена: темные брови удивленно приподняты, рот чуть приоткрыт. Сняв простенькую сизую шляпку, миссис Белл кладет ее на прилавок. — Я в восторге от того, какими узлами украшена шляпка моей подруги. Она сказала, что это творение китаянки из вашей мастерской.
Жена адвоката? Я немного успокаиваюсь. Быть может, о нашем пристанище по-прежнему никому не известно.
— Не могли бы вы сделать нечто подобное и для меня? — произносит миссис Белл, указывая на свою шляпку.
— Вообще-то у нее полно дел, — отвечает миссис Инглиш, откашлявшись. Ее взгляд падает на хорошо знакомую мне папку, лежащую у кассы. — У нас сегодня переучет.
Я сжимаю зубы. Обычно такой нудятиной мы занимаемся по пятницам, но миссис Инглиш рассчитывает, что в свой последний день я отработаю все до последнего цента. У Лиззи цифры никогда не сходятся.
— Но, — добавляет миссис Инглиш, — я сама с радостью вам помогу.
— Вы тоже умеете вязать китайские узлы? — слегка наклонив голову, спрашивает миссис Белл.
— Э-э, нет. — Хозяйка мастерской поджимает губы — так собираются края кошелька, если потянуть за веревочки. Миссис Инглиш мои узлы показались слишком вычурными, вот только она и слова не сказала, когда жена адвоката щедро оплатила работу.
— Я с удовольствием украсила бы вашу шляпку, — с опаской произношу я. Если миссис Белл пришла меня арестовать, то где же констебль? Возможно, я еще не отошла от новости об увольнении, но, судя по всему, эта женщина не намерена выкуривать меня из своего дома. Да и мысль о том, что Лиззи, вероятно, самой придется разбираться с переучетом, меня очень радует.
— Но ведь на это уйдет не один день, — возражает миссис Инглиш, многозначительно вскинув брови.
Миссис Белл складывает ладони вместе.
— О, не беспокойтесь. Пару дней я вполне могу обойтись без шляпки.
— Я справляюсь за день, — отвечаю я, храбро улыбаясь миссис Инглиш в надежде выжать хоть каплю жалости из ее каменного сердца.
Хозяйка мастерской обмахивается веером. Нас обволакивает аромат гардении.
— Я пойду вам навстречу, если заплатите наличными.
— Ах, у меня есть кое-что получше наличных. — Миссис Белл теребит поля шляпки. Воспаленные суставы кисти растягивают ткань поношенных перчаток, из которых скоро начнут высовываться подушечки пальцев. В их семье с деньгами туго. Затаив дыхание, я гадаю, что же миссис Белл хочет нам предложить, и вместе с этим начинаю опасаться, что здесь все не так просто, как кажется. — Видите ли, мой муж — владелец газеты «Фокус». В обмен на услугу мы могли бы обеспечить вам месяц рекламы, а это равноценно трем долларам. Мне сказали, узел можно получить за полтора доллара. Ваша работа окупится вдвое.