Черноволосый прекратил напрасные попытки освободиться от смертельного захвата удавки и сделал то, что нужно было делать с самого начала, а именно, попробовал дотянуться до оружия. Со второго захода ему удалось это сделать, и он выхватил пистолет из кобуры. Но к этому времени запас воздуха в его лёгких подошёл к концу. Тело черноволосого выгнулось, он стал дёргать ногами, молотя ими куда попало. Один из ударов пришёлся по блондину, который как раз поднял пистолет и почти в упор выстрелил в голову Рачека. От удара рука блондина задралась вверх, грохнул выстрел, и в крыше автомобиля появилась аккуратная дырочка, сквозь которую любопытствующе заглянуло чернильное небо.
Рачеку показалось, что он оглох на правое ухо. С проклятием он рухнул животом вниз на переднее сидение, перекатился назад и, очутившись на мостовой, дёрнул на себя дверь «Ниссана» с той стороны, где сидел светловолосый. Но дверь не открывалась, её заклинило, что несколькими десятками секунд раньше уже обнаружил блондин, безуспешно дёргавший за рычажок с внутренней стороны.
Жизнь выходила из черноволосого тяжело, бренное тело всё никак не желало расставаться с душой и билось, билось в судорогах и конвульсиях. В какой-то из моментов агонии палец его стал непроизвольно нажимать на спусковой крючок, и машина наполнилась выстрелами, дымом и пороховой гарью.
Пуля ударила блондина в живот под правым ребром. Он непроизвольно хватанул ртом воздух, а затем, со злостью выбросив вперёд руку, стал давить на спусковой крючок, посылая пулю за пулей в Рому Штубина и черноволосого, который, всё равно, их уже не чувствовал. Расстреляв обойму до конца, он с полумычанием-полустоном, головой вперёд, устремился к противоположной двери, распахнул её, выпрыгнул из машины и бросился прочь, прижимая руку к раненому животу. Но далеко уйти ему не удалось, выскочивший из-за «Ниссана» Рачек сбил его с ног, отбросил прочь выпавший из руки пистолет и, схватив за лацканы пиджака, рывком приподнял, усадил на асфальт и прислонил к борту автомобиля.
- Где девочка? – сдерживая рвущееся из груди дыхание, угрожающе спросил он.
Блондин посмотрел на свою ладонь, испачканную тёмной, почти чёрной, кровью.
- Печень, - прошептал он и запрокинул голову вверх. – Блядство! Ну, почему…? Почему так глупо?
- Где девочка, сука? – сдерживаясь из последних сил, тихо спросил Рачек.
Блондин опустил голову и несколько секунд рассматривал Рачека, кривя губы.
- Нужно было кончить тебя. Там, у моста, - наконец сказал он и покачал головой. – Тогда ничего этого не было бы.
- Этого не было, если бы ты не трогал женщин и детей, сволочь, - медленно, как недоразвитому, объяснил ему Рачек. – У тебя сейчас один выбор, как подохнуть. Либо на больничной койке с обезболивающим, либо здесь, в моих руках, тяжело и мучительно. Где девочка?
Блондин презрительно посмотрел на него. На миг судорога боли пробежала по его лицу, он сжал зубы, играя желваками, затем черты его разгладились. Светловолосый выдохнул и откинулся назад. Даже в полумраке было видно, как побелело его лицо.
- А её уже нет, - сказал он, глядя в глаза Рачеку и нехорошо улыбаясь.
- Что?! – чуть не закричал Рачек, прочитав в этом взгляде нечто такое, от чего у него внутри всё помертвело. – Что значит нет? Где она?
- Нет, значит нет, - продолжал улыбаться блондин. – Вы же от неё отказались.
- Как… отказались? – губы плохо слушались Рачека.
- Недооценили мы вашего Гриценко… - блондин вздрогнул и замолчал, прислушиваясь к себе. Обильный пот выступил на его лбу. Мгновение переждав, он продолжил:
- Железный оказался человек. Мы ему обрисовали его положение, дали с девчонкой поговорить, рассказали, что будет и как, в случае отказа… Главное, условия были гуманные. Он в доле оставался, даже решать, по-малости, кое-что мог бы самостоятельно…
- И что? – спросил Рачек, хотя уже знал ответ.
- Гриценко подумал… и отказался. Закрыл тему. Нет, угрожал, конечно, требовал отпустить и всё такое… Но все предложения отверг начисто, зная, что с его девчонкой, после такого, сделают. Даже мы этому удивились. Но, видать судьба такая, пролетели мы с ней…
Рачек почувствовал, что его начинает колотить. Ещё чуть-чуть, он сорвётся и светловолосый умрёт. Умрёт очень плохо.