- Ты чего?
- Лох, - сквозь смех сказал Бита.
- Кто, я? – спросил Матвей.
Бита перестал смеяться, но слёзы ещё стояли в его глазах. Он хлопнул себя по колену:
- Помнишь, я тебе говорил, что видел кого-то знакомого в тот вечер во дворе у Вознесенского?
Матвей начал догадываться.
- Неужели?
Бита только махнул рукой, как будто отгоняя что-то.
- Что же он там мог делать? – спросил Матвей.
- Может заходил к кому-то из знакомых, занимал деньги.
- Откуда у него такие знакомые? Хотя, по старой памяти, учились вместе, пятое-десятое. Сейчас многие быстро бабки делают. Слушай, а, может, он просто через двор проходил?
Бита закрыл глаза и, восстанавливая картину, глубоко вздохнул.
- Нет, - покачал он головой. - Он был в доме. Шёл-то он от подъезда.
- Ну, ладно. Значит, тогда он, может, рассчитается с нами.
- Если найдутся люди, которые подарят ему такую сумму. Отдать её он, всё равно, сможет только к старости.
- А нам плевать. Значит, на сегодня всё. Делать будем, как наметили. Пойдём теперь поговорим с Красавцем, что там у них творится. Не начинает Хасан ещё возбухать?
Бита встал, но не успел пройти и двух шагов, как Матвей снова сел на своё место.
- Стой! – Его лицо озарилось внезапно пришедшей мыслью. – А ну-ка подожди, подожди.
Бита остановился.
- Слушай, - сказал Матвей, - а если мы этого лоха пристегнём к Вознесенскому?
- Не потянет, - с сомнением сказал Бита. – Ты бы его видел. Лох, ещё не то слово.
- А в компании с Шизом? Вполне может сойти. И, самое главное, одного человека мы экономим.
Бита присел на край стола.
- Ну, в общем, где-то, что-то в этом есть. Заставим отпахать на оставшиеся бабки и вместе с Шизом отдадим Демьянову.
- Он не знает, кто мы?
- Откуда? Ну, меня он видел, но, конкретно я ему ничего не говорил. А в наших делах он явно ничего не сечёт. По слухам он, конечно, может какую-то прикидку сделать, но это всё приблизительно, и даже очень.
- Видишь, что получается? Человек он абсолютно левый, на нас никак не завязан. Шиза и ещё одного менты убирают, а этого оставляют себе, раскручивают и вешают всё на него.
- Ну, пусть будет так. Возьмём его на недельку к себе, пооботрётся немного, войдёт в колею. А там …
- Ты к нему больше не ходи. Вот, пускай Шиз его завтра сам и обрабатывает.
- Ну, это понятное дело. Я Шиза сам накачаю, чтобы он не сильно при нём язык распускал. Чем меньше этот недоношенный будет знать, тем лучше.
- Работать он будет в паре с человеком, которого мы решим отдать. А Шизу скажешь присматривать за ними. Ему это понравится. Он любит чувствовать себя главным.
- Лады, - сказал Бита. – Значит, проблему решили.
- Одну да. Теперь пойдём к Красавчику, посмотрим, как наша проблема с Хасаном. Как бы она не перекрыла все остальные.
Судьба делала очередной крутой поворот в относительно спокойной и гладкой судьбе Жени Желтицкого. С неумолимой быстротой из законопослушного гражданина он превращался в уголовника.
22.
Звук продолжался.
Женя вспотел, высох и взмок опять. Капля пота сорвалась с кончика его носа и полетела вниз, в бесконечную пустоту.
Кто-то вошёл в квартиру и закрыл дверь. Желток, находившийся в туалетной комнате с выключенным светом, услышал неясные шорохи, видимо, человек раздевался, а затем лёгкие шаги. Судя по всему, это вернулась хозяйка квартиры.
Оцепенение Жени длилось всего несколоко секунд, а затем сменилось бешеной жаждой деятельности. Сыграла свою роль мощная доза адреналина, хлынувшая в кровь.
Первой мыслью было оглушить хозяйку, и побыстрей уносить отсюда ноги. Но, это уже всё. Это - преступление. Она даст его описание милиции, его начнут разыскивать по всему городу и, в конце концов, найдут. Можно было подкрасться незаметно и ударить сзади, но, всё равно, начнётся шухер, обнаружат посыльного, который не заходил ни в одну из квартир, вахтёрша опишет его, результат тот же. Кроме того, Женя ни разу в жизни не бил человека, а тем более женщину. Он даже не знал, сможет ли совершить подобное. В последний момент сдадут нервы, руки откажутся повиноваться, и всё. Опять - то же самое. Носите передачи.
Женя оглядел туалетную комнату, ставшую как бы норкой в той мышеловке, в которую он угодил. Телефон! Позвонить «01», вызвать сюда пожарную команду, воспользоваться суматохой, скрыться? Не пойдёт. В доме явно есть пожарная сигнализация, которая сейчас сигналов тревоги не подаёт, внешних признаков пожара тоже никаких, да и хозяйка впускать их в квартиру явно не будет, откроет им дверь, скажет, что всё в порядке и привет. Отпадает.
Женя опять метнулся к двери. Ему казалось, что дыхание, выходящее сиплыми рывками из его груди, слышно по всей квартире. Балкон! А что если, пока хозяйка будет находиться в другом конце квартиры, выбраться на балкон и спуститься вниз? Нет. Не подходит. Женя представил себе дом со стороны двора, когда он изучал месторасположение интересующих его квартир. Балконы шли большими полукругами, и расстояние между этажами было более чем значительным. Пожарных лестниц Женя не видел. Для того, чтобы перепрыгнуть с верхнего балкона на нижний, требовались навыки акробата. Малейшая оплошность, он соскользнёт вниз, и пиши пропало. В лучшем случае – переломы, в худшем – инвалидность. В любом разе – интерес милиции обеспечен. Тут Желток представил, какой ажиотаж это вызовет у находящихся на улице и во дворе людей, и его замутило. Он покачал головой. Нет! Не подходит.
В это время раздались шаги, женщина шла к туалету. Женя замер. Или даже не замер, а окаменел. Сердце перестало биться, лёгкие – дышать, мгновенно высох пот, и прекратилась дрожь в руках и ногах. Больше всего Жене сейчас хотелось слиться с полом или стеной, умереть, не существовать вообще, не быть ни тут, ни в каком другом месте, только бы не слышать звука этих неотвратимо приближающихся шагов. Для приговорённого стук сапог палача по доскам эшафота, наверное, звучит так же.
Шаги поравнялись с туалетной комнатой и, не задерживаясь, проследовали дальше. Женщина шла на кухню.
Раздался дверной звонок. Взвинченные нервы Желтка сдали, и он чуть было не заорал дурным голосом. Он чудом удержался от этого в последнюю секунду. Хотя, может быть, здесь и таилось его спасение. Шедшая открывать дверь женщина, поравнявшись с туалетом и услышав над ухом подобный вопль, могла бы умереть на месте от разрыва сердца, открывая тем дорогу Жене к свободе.
В прихожей раздались голоса. Голоса были мужские, если не считать хозяйки. Всё! Это конец. Женя понял, что он пропал. Муж с кем-то вернулся домой. Это могло произойти только с Желтицким! Именно в тот день и в тот час, когда Женя находится в этой квартире, собираются все члены семьи, да ещё и гости, в то время, как она должна быть абсолютно пуста. Это уже не случай, это судьба! Желток проклял всё и стал подумывать о том, чтобы выйти из своего убежища и сдаться на милость хозяев.
Голоса раздались ближе. Мужчины передвигали что-то тяжёлое. Судя по всему, их было трое, причём Женя вдруг обнаружил, что голоса мужа среди них не узнаёт. В прихожей раздались ещё голоса, на этот раз двух человек. Вокруг кипела какая-то непонятная Желтку деятельность.
Он начал напряжённо прислушиваться. Общая картина стала ясна минуты через три. Мужчины были грузчиками и заносили в комнаты только что привезённую мебель и детали обстановки. То, что хозяева переехали сюда сравнительно недавно, это ещё полбеды, но то, что мебель они решили покупать именно сегодня – такого удара от жизни Желток не ожидал!
Женя стоял и ждал, когда кто-нибудь откроет дверь и увидит его, находящегося здесь в полной темноте и в крайне двусмысленном положении. И, когда он подсчитывал, сколько минут пройдёт, прежде чем это случится, внезапная мысль пришла ему в голову. Хозяйка сейчас была либо в прихожей, либо в одной из дальних комнат. Голоса грузчиков доносились из комнаты, находящейся рядом с Женей.