Тем временем группа в полном составе проникла внутрь, растянувшись полукольцом за их спинами. Лица ребят были хмурыми и сосредоточенными. Каждый из них знал, на что идёт, и понимал, в каком они положении. Перед началом операции Рачек и Соломин предупредили всех достаточно жёстко: стрелять как можно меньше, чтобы не задеть Алину, если она окажется внутри; противника бить не на поражение, пытаться брать их живыми. Поэтому, всем было ясно заранее: если дело дойдёт до стрельбы – без потерь с их стороны не обойтись.
Рачек и Соломин одновременно оказались у двери, ведущей внутрь здания. Рачек, став боком, толкнул её левой рукой. Соломин, сжав автомат, пригнулся и в один большой шаг оказался там. Здесь был широкий и довольно просторный коридор с окном, выходящим на центральную часть двора, и два выхода. Вдоль стены стояли металлические витые подставки для цветов, на которых сейчас ничего не было, что невольно внушало чувство уныния и заброшенности.
Соломин распахнул правую дверь. За ней оказалась кухня, изрядно замусоренная, наполненная запахами жареного лука, подгоревшего масла и разогретой тушёнки. Она была безлюдна так же, как и подсобка, через которую они вошли. До сих пор никто из обитателей дома их не заметил.
- Нам везёт, - еле слышно шепнул Соломин, подходя ближе к Рачеку.
Тот машинально кивнул, напряжённо прислушиваясь к звукам в доме. Сердце его начинали терзать нехорошие сомнения. Он прошёл мимо небольшой электрической плиты, обдавшей его теплом, и выглянул в окно, которое выходило в сад. Никого.
- Что там? – спросил Соломин у одного из своих ребят, расположившихся у противоположного окна в коридоре.
- Всё чисто, - шепнул тот.
- Заходим, - приказал Соломин, распахнул дверь, и группа ворвалась внутрь. Негромко топая, они рассыпались по всему дому, по обоим этажам, стремительно распахивая двери комнат.
Рачек же вздохнул, повесил на плечо свой «Кедр», прошёлся по кухне, поднял крышку на большой кастрюле. Оттуда поднялось густое облачко белого пара. В воздухе ароматно запахло свежесваренным супом.
- Твою мать, - в сердцах сказал он и со звоном опустил крышку на место.
Затем прошёл из кухни в комнату, оттуда к центральному входу и распахнул дверь. Двор был пуст. Охранника у ворот не было. Голоса людей за его спиной становились всё громче и громче. Всё громче становились их шаги, стук дверей и шум отодвигаемой мебели.
- Здесь никого нет, - услышал Рачек за спиной голос Соломина.
- Ты понимаешь, что это значит? – не оборачиваясь, спросил он и посмотрел на землю возле аккуратной асфальтовой дорожки. На земле чётко отпечатались следы протекторов нескольких автомобилей.
- Их предупредили, - в голосе Соломина чувствовались горечь, обида и разочарование.
- Ты понимаешь, что это значит? – ещё раз спросил Рачек. Он круто развернулся и посмотрел в глаза Соломину.
Огонёк, тлевший во взгляде Артёма, разгорелся и, вдруг, полыхнул красным пламенем. Он судорожно выдохнул. Пальцы, стискивавшие рукоять автомата, побелели.
Их было трое, разрабатывавших в здании «Индустриал-банка» план действий. И с того самого момента Соломин и Рачек всё время держались вместе. Конкретно о готовящейся операции знали только члены группы. Но все они безотлучно находились в их поле зрения с первой до последней минуты. Оставался только один человек, который мог предупредить «Мидас» о готовящемся нападении.
Ворохов.
- Ах ты, Дмитрий Александрович… Ну и с-с-с… - сквозь зубы прошипел Соломин.
14.
- Как ты думаешь, зачем он это делал?
«Мини-вэн», в котором сидели Рачек, Соломин и остальные члены их группы, со всей возможной скоростью нёсся по городу к «Индустриал-банку», оставляя за собой неспешно ползущий поток машин. Сзади него, не отставая, держался приземистый «БМВ» с остальными оперативниками.
Рачек флегматично пожал плечами в ответ на вопрос, только что заданный Соломиным.
- Ты же знаешь его лучше меня, - сказал он. – На чём они могли его зацепить? Деньги?
- Дмитрий Александрович не бедный человек, - заметил Соломин. - - Даже очень.
- Денег всегда мало. Это твёрдая истина. Меняются запросы, а средств всегда не хватает. Может быть, власть?
- Ворохов у нас второй человек после хозяина.
- Плох тот второй, что не мечтает стать первым. Боссы из «Мидаса» могли наобещать ему неограниченные полномочия. Вот только Дмитрий ваш Александрович на легковера не очень-то похож. Должен был понимать, что даже если предприятие выгорит, ничего похожего ему не обломится. Хорошо, если сохранит прежнее положение… Скажи, а у него с Гриценко конфликтов никогда не было?
- Да я уже думал, - сказал Соломин. – Деньги, месть и женщины, да? Три главные причины всех преступлений и предательств. Затаённая обида, скрытая ненависть – факторы, что ни говори, мощные. Только вот, понимаешь, конфликты с Владимиром Фёдоровичем были у всех. Без исключения. Просто, хозяин такой человек, малоприятный, должен признать. Так что, считать обиженных – пальцев не хватит. Но вот, Ворохов… Он уже достаточно давно в этой системе, а в ней о личных обидах не помнят, дело - прежде всего. Да и не было такого, чтобы они с хозяином по-крупному сталкивались. Нет, не то…
Соломин вдруг завозился на своём сидении, доставая мобильный телефон.
- Слушайте, а если он до сих пор в нацбанке? Может, сразу туда двинем?
- Проверь, - предложил Рачек.
Соломин набрал номер и начал вполголоса с кем-то переговариваться. Закончив разговор, он спрятал телефон и сообщил:
- Переговоры у них только-только завершились. Ворохов ушёл буквально несколько минут назад.
- Значит, едем к вам, - сказал Рачек. – Не то разминёмся.
- Да уж.
Соломин помолчал немного, а потом неожиданно резко повернулся к Рачеку.
- И знаешь, что меня достаёт больше всего? Ну, я понимаю, переметнулся к другим, слить им всё дело, по бабкам кинуть. Но, ведь люди же из-за него… Марк, Валера Порхун… и Алинка тоже. Это ведь он вас сдал тогда…
- Я знаю, - спокойно сказал Рачек. – Я с самого начала был готов к тому, что кто-то из ваших перевербован «Мидасом». Поэтому и ушёл с девочкой на квартиру, и тебя просил не распространяться, когда вы поехали нам навстречу.
- Да кто же мог знать-то! – в сердцах воскликнул Соломин. – Своим я не говорил ничего. А ведь это он нам машину организовывал, когда я людей вызывал.
- Я тоже не думал, что «Мидасу» удастся так высоко дотянуться, - признался Рачек. – Я был уверен, что на них работает кто-то из среднего звена.
- Вот-вот, - сокрушённо подтвердил Соломин. – Их мы и проверяли в первую очередь, а оказалось…
Микроавтобус свернул на проспект Независимости, на котором находилось четырёхэтажное здание «Индустриал-банка».
- Ничего, сейчас он нам всё расскажет, - Соломин нервно потёр руки. – И где Алина, и что он уже успел передать «Мидасу», и какие шаги в нашем направлении они собираются предпринять.
- Расскажет, - согласился Рачек. – Только нужно будет его взять тихо-тихо, без малейшего всплеска.
Соломин обиженно фыркнул.
- Ясен-красен. Ты за кого меня принимаешь? Зайдём вдвоём и разложим Дмитрия Александровича на составные части. Я здесь вот что подумал, а если мы его используем против «Мидаса», а? Пока они не почесались? Так ведь можно будет наш ущерб в выигрыш превратить. Пусть побудет нашим орудием, сколько сможет.
Машина остановилась на стояночной площадке. Соломин резко распахнул дверку и, выходя, пробормотал себе под нос:
- А вообще-то, не хотел бы я оказаться на его месте, когда хозяин вернётся.
Рачек, ни слова не говоря, последовал за ним. Его занимал другой вопрос: окажется ли сам Дмитрий Александрович на своём месте. Видно, подобная мысль беспокоила и Соломина, потому что двигался он достаточно проворно, чуть ли не бегом.
Они быстро вошли в вестибюль, Соломин кивнул двум вооружённым охранникам на входе, миновали операционный зал, вскочили в кабину лифта, как по заказу гостеприимно распахнувшую перед ними двери, и почти одновременно нажали на кнопку четвёртого этажа.