Федор довел Айви до крыльца, шепотом пожелал спокойной ночи и, дождавшись кивка в ответ, направился к сараю. Он успел снять мокрую одежду и упасть в сено, когда в дверь тихонько постучались.
– Войдите! – В сено пришлось зарываться по самую шею, но что же делать, если нет сменной одежды?
В сарай прошмынула Айви, положила рядом с Федором стеганое одеяло, прихватила мокрые штаны и рубашку и исчезла, словно ее и не было. Одеяло пришлось как нельзя кстати, несмотря на то, что ночь выдалась теплая, после купания в озере Федор продрог до костей. Он думал, что не заснет до самого утра, но, завернувшись в одеяло с головой, уснул почти мгновенно.
Айви уже ждала его в Нижнем мире, сидела в привычной позе на облюбованном еще в прошлый раз камне. Мертвецы возились с истлевшими сетями, некоторые особо прыткие пытались взять на абордаж лежащий на боку небольшой корабль. Федор не мог вспомнить, видел ли корабль раньше. Да и зачем вспоминать, когда рядом Айви?
– Ты пришла. – Он тоже присел на камень.
– Пришла. – Айви глянула на него искоса. – Мне здесь проще все объяснить. Здесь я нормальная. – Она горько улыбнулась.
– Ты везде нормальная. – Федор взял ее руку в свою. – Ты нормальнее всех нормальных. И красивая…
– Спасибо. Дед говорит, что нужно слушать не слова, а свое сердце. – Ее пальчики подрагивали в его ладони. – Слова – это всего лишь пена на воде. Но мне так хочется тебе верить.
– Мне можно верить. И мои слова не пена. Ты очень необычная и очень красивая.
– Тебе есть с кем сравнивать? – В голосе Айви ему послышалась ревность, и от этого удивительного открытия захотелось обнять весь мир. Или саму Айви.
– Да, мне есть с кем сравнивать. И ты самая лучшая из всех.
Вероятно, он нашел правильные слова, потому что Айви улыбнулась, обвела взглядом озерное дно и сказала:
– Здесь очень мрачно. Я знаю, где лучше. Показать?
– Покажи.
Она не двинулась с места, лишь покрепче сжала руку Федора, и на долю секунды у него закружилась голова. Когда же дурнота прошла, они оказались то ли в гроте, то ли в подземной пещере, в центре которой находилась наполненная водой каменная чаша. В гроте царил мягкий полумрак, лишь откуда-то сверху лился слабый лунный свет.
– Красиво? – спросила Айви, опуская руку в воду.
– Красиво, – согласился Федор. – Озеро на дне озера.
– И оно очень глубокое.
– Это место существует на самом деле?
– Не знаю, я его просто увидела, и все. Скажи, ты ведь больше его не слышишь? – спросила она без всякого перехода.
– С твоим подарком нет, а ты?
– Для меня это не так опасно. Я попрошу дедушку, он сделает тебе браслет. Дедушка умеет обращаться с донным серебром. Только носить его придется не снимая, до тех пор… – Айви замолчала. – До тех пор, пока ты не захочешь уехать.
– Я не захочу, – сказал Федор решительно, и она, кажется, вздохнула с облегчением. Ему хотелось думать, что с облегчением. – А у твоего деда тоже есть такое? – Он разжал ладонь. В Нижнем мире серебряный слиток снова превратился в свернувшуюся кольцом змейку.
– Есть. Ему подарила бабушка. Очень давно. Со временем противиться зову становится легче, но все равно серебро очень помогает. Особенно на первых порах. Мне следовало дать тебе его раньше, тогда не пришлось бы…
Федор потрогал затылок, следов от удара не осталось.
– Я пыталась тебя удержать, но ты очень сильный. А когда он зовет, человек ничего не слышит, его сложно остановить. Тебе не очень больно?
– Мне вообще не больно.
– Это пока ты здесь. Наверху чувства вернутся. Иногда мне кажется, что здесь лучше, чем там.
Она сказала это с такой обреченностью, что Федор испугался.
– Здесь не может быть лучше, чем там, Айви. Это ненастоящая жизнь.
– Для меня настоящая. – Она вдруг подалась вперед и поцеловала Федора в губы. Поцелуй был скорее целомудренный, чем страстный, но в этот самый момент он понял – здесь тоже все по-настоящему.
А она уже отпрянула, перебежала на другой берег пещерного озера и наблюдала за Федором уже оттуда, с безопасного расстояния. Для кого из них безопасного?
– Это просто чтобы ты понял. – В ее голосе слышалась злость.
– Я понял, Айви. Ты настоящая и тут, и там.
– А какая я нравлюсь тебе больше?
– Обе, – сказал он, не задумываясь, и она улыбнулась.