— Я не верю в судьбу.
— И ей это необязательно, она все равно сделает так, как предначертано.
— И ты смирилась со смертью жениха?
Я закусила губу. Раньше бы обязательно расплакалась от боли и обиды, а теперь перенесла более стойко, словно корка покрыла мою рану.
— Думаешь, надо жить болью? Тогда зачем вообще жить? Я не призываю забыть человека, он жив, пока жива память о нем, но винить себя в том, что от тебя не зависит – бессмысленно! У тебя остались родители, каково им? Самое большое горе родителям хоронить своих детей! Но у них еще есть ты, и тебе придется, черт возьми, взять на себя ответственность, но не за гибель сестры, а за то, что теперь одна отвечаешь за них.
Я замолчала, чувствуя, что вот, наконец, выговорилась. Я не хотела ее отчитывать, но получилось так, как получилось.
— Думаешь, она была бы счастлива, зная, как ты поедом ешь себя из-за случившегося? Нет, нет и еще раз нет! Ты бы желала такую участь Мари?
Она покачала головой.
— Тогда с чего взяла, что имеешь право так поступать по отношению к себе и близким? Живи! Назло всему живи и стань счастливой, ведь твоей вины здесь нет! Я говорю это потому, что так думаю, а не ради какой-то выгоды.
— Это место подтверждает мои догадки, вот, видишь, — она закатала рукав, показывая, что ее тотем никак не коснулся.
— Потому что ты не пускаешь его, — парировала я, — ты убеждена, что он не твой и закрылась. Уверена, как только перестанешь так думать, что-то обязательно произойдет, я обещаю.
Как могла я обещать ей то, чего не знала? Но когда у нас есть поддержка и вера других людей, все получается, отчего было не дать ей эту опору. Теперь я сказала все.
— Скоро рассвет, — посмотрела я на подкрашивающееся небо. – Идешь внутрь?
— Еще немного посижу.
— Как знаешь, — кивнула я и сжала ее ладонь. – Ты моя подруга, не Мари, твое место здесь, рядом с нами, — я поцеловала ее в щеку и покинула веранду.
— Спасибо, — сказал Валера, не открывая глаз.
— Я думала, ты спишь, — скинула я куртку, укладываясь обратно в кровать. Тоннеля недовольно пошевелилась, впуская прохладную меня в постель.
— Сплю, — усмехнулся Валера.
— Зайцы спят с открытыми глазами, — сказала я, зевая, — а ты смотришь закрытыми. Парадокс! Все, меня нет.
Утром я никак не могла поймать взгляд Тами, она делала все, чтобы не встречаться со мной. Что бы это значило? Решая не придавать значения, мы занимались своими делами, пока Валера не предложил повторить вчерашние посиделки в храме. Все довольно быстро согласились, даже Тами, и меня это порадовало.
Мы уселись на каменный пол, каждый рядом со своим знаком, которые, если их соединить, представляли собой шестиугольник с ровными сторонами. Обеими вершинами служили лиса и беркут. Слева от меня разместилась Юля, за ней Виталик. Справа, там, где изображение паука, место было вакантно, впрочем, как и напротив, где беркут расправил свои крылья. Между этими пустотами в позе лотоса восседал Валера. Он был настолько спокоен, что мне показалось, будто он успел впасть в Нирвану.
Фонари разместили так, чтобы был виден общий план, потому, каждый из нас мог смотреть друг на друга.
Тами стояла в растерянности, не зная, где именно ей расположиться.
— Может, куда-то тянет больше? – предположила я. – Или связано что-то с ними?
— Типа, в детстве ее укусил паук, и теперь она женщина-паук? – хмыкнула Тоннеля.
— Спасибо, Юля, — саркастически поблагодарила я ее, а она показала язык.
— Я не знаю, — пожала плечами Тами, — может это вообще не для меня, я просто случайно здесь с вами?
— Ну конечно, — хмыкнула все та же Тоннеля, — давай сажай свою пятую точку рядом с Цветной.
— Почему тут? – не поняла я.
— Чуйка, — соврала Юля, которая не хотела, чтобы Тами сидела рядом с Виталиком. – Мы так долго можем болтать, давайте попробуем так, раз все такие неуверенные.
— Да куда ж нам до тебя, — ответил Виталик. – Тами, она права, садись уже куда-нибудь, вдруг это что-то изменит.
— В любом случае кого-то не хватает, — прозвучал голов Валеры, и я заметила, что он, наконец, открыл глаза. Он вообще был каким-то незаметным, стараясь не вмешиваться в происходящее, словно это его никак не касалось. Иногда я думала, что он с другой планеты, настолько он был спокоен и рассудителен, будто чувства были ему чужды.
То ли назло Юле, то ли Тамуна действительно что-то почувствовала, но села она напротив меня. Я одобрительно кивнула, придавая уверенность, которой ей так не хватало. Скептицизм был, я ее понимала, как поверить в то, что говорят другие, если сам при этом ничего не видишь?
— И что дальше? – спросил Виталик. – Мы выглядим идиотами. Может, это такое реалити-шоу, тут есть скрытые камеры и все такое? Нас пичкают таблетками или газ специальный пускают, и мы галлюцинируем?
Все переглянулись. Его теория была такой же сумасшедшей, как и то, что с нами происходило.
— А я, типа, ведущая? – подала голос Тами, — И на меня не распространяются ваши видения, — она стряхнула что-то с руки.
Я видела, как она внимательно следит за чем-то глазами, словно провожает взглядом бегущего по предплечью муравья. Тами повторила жест и сложила руки вместе.
Глава 22
— Слепой, сколько нам еще сидеть? — спросила Тоннеля.
— Юля, я лишь предположил, что знаки не просто нанесены здесь, вполне возможно, что-то должно произойти, если мы разместимся рядом с ними. Это лишь мои догадки, ничего больше.
— Круто, — разочарованно отозвалась Тоннеля.
— Может дело в том, что Тами так и не нашла свою сущность?
— Слышала, королева Кавказа, давай уже, призывай своих демонов.
Тамуна лишь цыкнула и встала, чтобы уйти.
— Тами, — остановил ее Валера, касаясь рукой, и она замерла. Кажется, лишь его Тамуна способна была воспринимать всерьез в такие моменты. Ни Виталик, ни тем более Тоннеля, не могли были достучаться до нее. Лишь Слепой, а может уже и я, раз она передумала уехать сегодня. Может, она разглядела в нем учителя, которого хотелось слушать. С недавних пор я так же воспринимала этого человека. Перестала вообще видеть в нем мужчину, хотя он продолжал им являться, но лидера, за которым и я бы пошла. Несмотря на его внешнюю непривлекательность, к нему притягивало, нет, не так, как к Виталику или другому симпатичному парню, это было другое. Валера был спокойным, рассудительным, приятным в общении.
— Попробуй сесть около Лии, — мягко попросил он.
Она не стала спорить, молча села между нами и вздохнула. И на какое-то время нас поглотила тишина. Мы молча переглядывались, сами не зная, чего ожидая. Прилива сил? Небесного огня? Полного освещения здания?
— Ладно, всё, мы попытались, — Тамуна собралась уходить. Она уперлась руками в пол, чтобы встать, и вокруг ладоней засветился круг. Она одернула руки, свет ушел.
Я сидела к Тами ближе всех, мне было лучше видно, но недостаточно хорошо, чтобы осознать, что именно это было. Остальные, видимо, не заметили.
— Тами, — негромко сказала я, — попробуй еще раз. Она посмотрела на меня немного испуганно, а потом повторила манипуляцию, и снова зеленоватый свет разлился вокруг рук.
— Ты что там кнопку какую-то нашла? — снова голос Тоннели.
Я различила боковым зрением, что чуть дальше тоже появилась подсветка, но она была другой. На лице Валеры блуждали разноцветные огни.
— Да на что жать-то? — Тоннеля слева от меня шарила руками по полу. Наконец и у нее получилось, на этот раз оттенок был голубоватым.
Все оказалось просто: нужно было лишь положить обе руки на изображение на полу.
— Но какого черта? — спросил Виталик. — Мы же что только не пробовали, сегодня, типа, день икс? – его цветом оказался красный.