«Береженого Бог бережет», - вертелось у меня в голове. Вплоть до последнего вздоха бабуля твердо верила в то, что все жертвы насильников - вертихвостки, а пострадавшие в уличных драках, непременно, сами бандиты, и поделом им всем. Я втянул сизый дым и попытался успокоить себя мыслью о том, что эта девушка с волосами цвета прошлогодней соломы не так уж и невинна, как кажется на первый взгляд. Но что она могла сделать такого, что побудило бы вспороть ей брюхо? Ответа на этот вопрос я искать не стал. Он вообще в тот момент не посетил мою голову. На балкон выходить я не решился, даже окна не открыл, боясь, что кто-нибудь поймет, что я не сплю. Кто-нибудь, кто решит связать это с тем, что я мог стать свидетелем событий, произошедших у меня за дверью. Маньяк, в частности. Ведь он вполне себе мог решить избавиться от меня как от свидетеля. А оно мне надо?
Прикончив папиросу, я тут же потянулся за другой, надеясь, что с улицы сквозь шторы не виден уголек тлеющей посреди комнаты сигареты, торчащей в моих дрожащих пальцах, и всполох огня зажигалки. И дураку ясно, что нет. Но я находился в стрессовой ситуации, тут и не такое придумаешь. Еще меня беспокоил вопрос о том, что девушка может учуять дым и понять, что я и вправду здесь.
Тут я осознал, что из возможного спасителя, ставшего случайным свидетелем, я превращаюсь в соучастника преступления, совершенного под моей дверью. Я могу попробовать обмануть себя, заверив, что ничего не мог сделать, но как я сумею обвести вокруг пальца всех остальных? Вдруг она выживет и расскажет всем, что слышала меня за дверью, пока тот тип выпатрашивал ее живьем? Может, это, конечно, уже слишком... я смогу попытаться настоять на своем и сказать, что ничего не слышал... но как я обману полиграф? Вдруг меня решат проверить на детекторе лжи? Тогда ж меня посадят...
Я судорожно стал думать, что же делать. Добив второй бычок, я закурил в третий раз и поймал себя на мысли, что был бы не против, если бы о том, что было слышно из моей квартиры во время нападения, рассказать было уже некому. Сделав вид перед самим собой и Силами Небесными, что проигнорировал сие «озарение», я решил проверить, скребется ли еще девушка в мою дверь. Но до этого я докурил сигарету и понял, что непременно должен сделать это и с четвертой. Я старался делать глубокие затяжки, как то советуют знатоки для случаев, когда тебе надо успокоиться, но понимал, что у меня получаются лишь короткие быстрые прикосновения к фильтру, будто я куда-то тороплюсь. Тороплюсь очень сильно.
Я думал о том, как же все-таки жизнь несправедлива, как любит она подкладывать нам свиней, которых и съесть-то нельзя, как то всегда советует мой друг Бага. «Если жизнь подложила тебе свинью, - говаривал он, - сделай из нее отменное рагу». «И как прикажешь мне это пожарить?!» - так и хотелось мне задать ему этот вопрос и потребовать разъяснений. Но произошедшим я не должен был ни с кем делиться, даже с ним, поэтому я тут же отмел бредовую идею, зародившуюся в моем воспаленном от отсутствия сна, ужасов по телику и «рыбьему глазу» мозгу. Чтобы звонить ему в такую минуту с бредовыми вопросами, надо быть конкретно чокнутым. К тому же была четверть четвертого утра, он бы явно не понял моего желания пообщаться в столь поздний (или ранний?) час и, не дождавшись разъяснений, послал бы меня в пешую эротическую прогулку, которая не сулила оказаться приятной. Хотя, конечно, он мог и не спать, а тусить где-нибудь в клубе, стараясь подцепить на свой большой нос как можно больше телочек, как он любит называть девушек. Но тогда он точно поднабрался и не поверил бы ни единому слову об извращенце и еле дышащей телочке у меня под дверью, или, чего доброго, приволок бы еще целую ораву тусовщиков, поглазеть на взаправдашнюю жертву маньяка-убийцы.
Отринув мысли о Баге, я вернулся к рассуждениям о жестокости судьбы, прикуривая пятую никотиновую палочку.
Вот лежал я смотрел ужастик, никого не трогая. И почему, позвольте спросить, она решила ломиться именно ко мне, а? Я все понимаю, конечно, погони, маньяки. Но в подъезде двадцать квартир! Так почему же в мою?! Надо срочно перебираться в многоэтажку... надеюсь, скоро подойдет очередь сноса и к моей хрущевке, и я с ветерком прокачусь вверх на лифте в свою новую квартиру, в которую не будут ломиться в три часа ночи незнакомые дамочки, смывающиеся от кого бы то ни было.
Да-да, я знаю! Кто-то скажет, что я мог ее спасти и проявить себя настоящим мужчиной, а не клясть судьбу за то, что я трус. Но я уже говорил про парочки, орудующие по квартирам в поисках наживы, где приманкой служили вот такие вот симпатяги? Ну откуда я мог знать, что жертвой окажется она, а не я, и что кто-то выпотрошит ее, как рождественскую индейку? Я решил не рисковать... бабуля бы меня похвалила за осторожность...