– Ну что вы говорите, Надя! – возразил я. – Разве может Человек сразу, с бухты-барахты, запомнить одиннадцать длинных стихотворений!
– А вот увидите, – спокойно ответила девушка. Затем она быстро и, как мне показалось, даже не очень внимательно прочла намеченные мной стихи и вручила мне книгу. – Несите спокойно в библиотеку.
Я понес книги в библиотеку, но ту книгу я все-таки не сдал, отсрочив ее возвращение на день. Но каково же было мое удивление, когда, вернувшись, я нашел на своем столе одиннадцать стихотворений, которые МУЗА перепечатала в трех экземплярах! Вынув из портфеля несданную книгу, я сверил текст. И что же? Я не обнаружил ни единой ошибки! Надя за несколько минут запомнила трудный старинный текст и безошибочно продиктовала.
– Надя! Надя! – стал я ее звать и, не дозвавшись, выбежал из комнаты. Я застал ее в кухне, где она программировала ДИВЭРа к обеду.
– Надя! Я поражен вашей феноменальной памятью! – воскликнул я.
– Да, благодаря прибору брата память у меня хорошая, – с улыбкой ответила девушка. – У меня градация девяносто девять при стобалльной системе. Но мой брат говорит, что хвастать этим нечего: можно быть глупым Человеком и иметь отличную память. Когда я была у ОРФЕУСа, он дал мне только четыре балла.
– Надя, у вас память не просто отличная, а сверхфеноменальная, – сказал я. – Я завидую вашей памяти.
– Это, пожалуй, единственное мое достоинство, – скромно ответила она. – И если я могу быть иногда полезной вам в работе над «Антологией», смело прибегайте к моей помощи.
И действительно, Надя с этого дня стала помогать мне в моей работе, и помощь ее (конечно, чисто техническая) была весьма ощутимой.
ПРЯНИЧНЫЙ ДОМИК
Однажды Надя предложила мне отправиться вместе с ней в таежный заповедник.
– С экскурсией? – спросил я.
– Нет, вдвоем. Массовые экскурсии туда не допускаются, это заповедник группы «А». Я собиралась лететь туда на десять дней с подругой, но та почему-то раздумала. Путевка пропадает.
– А что мы там будем делать целых десять дней? – поинтересовался я.
– Бездельничать, – ответила Надя. – Вам это полезно, у вас усталый вид.
– Согласен, – сказал я. – А где мы там будем жить?
– В домике-контейнере. Нас в нем и сбросят в тайгу. Ведь дорог там нет.
На следующее утро мы отправились на специальный аэродром. Дежурный нам объяснил, что Заповедник N_7 – один из самых больших в мире. Так как это заповедник группы «А», то в нем не только нельзя возводить какие-либо сооружения, но даже радио пользоваться нельзя. Затем Дежурный дал нам мазь от комаров и два пистолета.
– Но зачем пистолеты? – удивился я. – Мы не совершили никаких проступков, а вы хотите послать нас на охоту!
– Не беспокойтесь, – ответил Дежурный, – убить из этого нельзя. Но если на вас нападет медведь, вы выстрелите в него, и он уснет на сорок семь минут. За это время вы успеете далеко уйти.
Вскоре нас подвели к домику-контейнеру, и мы с Надей вошли в него. Домик состоял из двух комнат-отсеков, разделенных переборкой, и из тамбура. В каждом отсеке был выдвижной диван, кресло и шкафчик с одеждой. В тамбуре имелся стол-ящик с тарелками, кастрюлями и прочей утварью.
В крышу домика было вмонтировано металлическое кольцо. Вскоре подлетел вертоплан, из его брюха выдвинулась алюминиевая лапа, ухватилась за кольцо – и мы полетели. Тихоходный вертоплан летел невысоко. Домик-контейнер слегка покачивало, но это, пожалуй, было даже приятно. Я глядел в окно, и все мне казалось розовым – и небо, и земля. Я догадался, что это зависит от стекла, и спросил у Нади, почему здесь вставлено розовое стекло.
– Оно из леденцовой массы, – объяснила мне Надя. И далее она поведала мне, что такие домики-контейнеры предполагается транспортировать на Венеру. Там их будут сбрасывать на парашютах в венерианские джунгли. В этих джунглях Исследователи часто теряют ориентировку, и в домиках-контейнерах они смогут найти себе временный кров, отдых и пищу.
– Но при чем же здесь леденцовые стекла? – спросил я.
– Но ведь это съедобный домик, – сказала Надя. – Если у нашедшего приют в этом домике выйдут все запасы еды, то он сможет питаться самим домиком. Весь домик-контейнер состоит из сильно спрессованных пищевых концентратов. А снаружи он обтянут тончайшей влагонепроницаемой пленкой.
Я вынул из кармана техническое описание, данное нам Дежурным, и прочел, что стены сделаны из хлебного концентрата, потолок – из прессованного шоколада, кресло – из яичного порошка, и даже одеяла были съедобными: стоило отрезать квадратный дециметр и бросить его в кипяток – и получался стакан клюквенного киселя.
– Конечно, голод не тетка, как в старину говорилось, а нужда научит калачи есть, – но нам, надеюсь, не придется питаться своим жилищем? – пошутил я, обращаясь к Наде, и она улыбнулась в ответ.