Тишина. Ей показалось?
Смех раздался снова. Вася бесшумно попятилась, взяла пылающую головешку из костра и подняла ее.
Она услышала топот, а потом женщина упала в снег у подножия ели.
Или не женщина. Волосы и глаза существа были белыми, блестящая кожа — цвета зимней полуночи. Она была в плаще, но голова, руки и ноги были голыми. Огонь блестел красным на ее странном и милом лице, холод ее не тревожил. Ребенок? Женщина? Черт. Ночной дух. Вася и обрадовалась, и насторожилась.
— Бабушка? — осторожно сказала она, опуская головешку. — Проходите к моему огню.
Женщина выпрямилась. Ее глаза были бледными, как звезды, но губы скривились, как у ребенка.
— Вежливая путница, — бодро сказала она. — Стоило этого ожидать. Убери деревяшку, дитя, тебе она не понадобится. Да, я посижу с тобой у огня, Василиса Петровна, — и она опустилась на снег рядом с огнем и окинула Васю взглядом. — Давай! — сказала она. — Я пришла, так что предложи мне вина.
Вася после доли колебаний дала гостье свою флягу с медовухой. Она не хотела оскорблять существо, что будто упало с неба, но…
— Вы знаете мое имя, бабушка, — сказала Вася. — А я не знаю ваше.
Та все еще улыбалась.
— Меня зовут Полуночница, — сказала она, выпивая.
Вася дрогнула в тревоге. Соловей прижал уши. Няня Васи, Дуня, рассказывала о двух сестрах — демонах Полуночи и Полудни, и эти истории плохо заканчивались для одиноких путников.
— Зачем вы здесь? — спросила Вася, быстро дыша.
Полуночница рассмеялась, устроившись удобнее в снегу рядом с огнем.
— Не бойся, дитя, — сказала она. — Тебе нужны нервы крепче, если ты собралась в путь, — Вася с тревогой заметила, что у Полуночницы много зубов. — Меня прислали присмотреть за тобой.
— Прислали…? — спросила Вася. Она медленно опустилась на свое место у огня. — Кто?
— Чем больше знаешь, тем скорее состаришься, — бодро ответила Полуночница.
Вася спросила, запинаясь:
— Это был Морозко?
Полуночница фыркнула, к огорчению Васи.
— Не надо его так превозносить. Бедный король зимы никогда не мог повелевать мной, — ее глаза словно сами светились.
— Тогда кто? — спросила Вася.
Демонесса прижала палец к губам.
— Ах, я клялась не говорить. И как же без загадки?
Полуночница выпила свою долю, бросила Васе флягу и встала на ноги. Огонь сверкал красным на ее белых, как луна, волосах.
— Один раз я к тебе явилась, — сказала она. — Я обещала трижды, так что еще встретимся. Хорошей дороги, Василиса Петровна.
Она пропала среди ветвей, а Вася хотела задать вопрос:
— Я не… стойте… — но она пропала. Вася могла поклясться, что слышала не Соловья в темноте, а потом затопали большие копыта. Но она ничего не видела. И наступила тишина.
Вася сидела у костра, пока он не стал углями, слушала, но новые звуки не прерывали тишину ночи. Она убедила себя лечь и поспать. Она провалилась во тьму сразу же и проснулась на рассвете, когда Соловей сунул голову в ее укрытие и посыпал ее лицо снегом.
Вася улыбнулась коню, протерла глаза, выпила немного горячей воды, села на него и поехала.
Летели дни и недели. Дорога была тяжелой и холодной. Не все дни или ночи Васи проходили так складно, как первые. Она не видела незнакомцев, Полуночница не вернулась, но она все еще ударялась о ветки, обжигала пальцы, сжигала ужин, мерзла и не могла уснуть ночью от холода. А потом она простыла и провела два дня, дрожа и кашляя.
Но версты летели под копытами Соловья, оставаясь позади. Они двигались все южнее, повернули на запад, и Вася сказала:
— Уверен, что знаешь, куда ехать? — конь ее не слушал.
На третий день простуды Васи, когда она ехала, опустив голову, а ее нос был красным, деревья закончились.
Точнее, появилась большая река между ними. Свет отражался от снега и слепил опухшие глаза Васи, когда они добрались до края леса и огляделись.
— Наверное, это дорога для саней, — прошептала она, моргая, глядя на лед в снегу. — Волга, — добавила она, вспомнив истории старшего брата. Берег с деревьями в сугробах сменялся снегом в следах саней.
Вася услышала тихий звон колокольчиков, а потом из — за поворота появились сани, нагруженные доверху. Колокольчики звенели на упряжи лошадей, незнакомцы ехали рядом с ними и перекрикивались.
Вася потрясенно наблюдала за ними. Лица мужчин, насколько их было видно, были красными и обветренными, бородатыми. Их руки в варежках уверенно сжимали поводья лошадей. Кони были меньше Соловья, приземистые и с жесткой гривой. Караван поразил Васю скоростью, звоном и лицами. Она жила в деревушке, где незнакомцы появлялись редко, где она знала всех.