Свет свечей плясал на узком лице Девы, и ее ребенок, казалось, следил за ним темными нечеловеческими глазами.
Следующим утром Саша пошел на утреню с братьями. Он поклонился иконостасу до пола. Он помолился и вышел в сияющий город, усыпанный снегом.
Дмитрий Иванович был не без огрехов, но среди них не было лености. Саша увидел великого князя уже во дворе с румяными щеками и размахивающего мечом, его окружали юные бояре. Его кузнец из Новгорода сделал ему новый меч с рукоятью в виде змеи. Два родственника, князь и монах, разглядывали меч с осторожным восхищением.
— Это вызовет страх у моих врагов, — сказал Дмитрий.
— Если не попытаетесь ударить кого — то рукоятью по лицу, разбив ее, — ответил Саша. — Там, где голова змеи соединяется с телом, получилось тонко.
Дмитрий посмотрел на рукоять.
— Давай проверим, — сказал он.
— Упаси Боже, — сказал Саша. — Но если хотите сломать рукоять меча, то не на мне.
Дмитрий повернулся к одному из раздражающих бояр, когда голос Саши развернул его.
— Хватит игр, — нетерпеливо сказал Саша. — Буря закончилась. Деревни горят. Поедете со мной?
Зов и суета за вратами заглушила ответ Дмитрия. Они замерли и слушали.
— Дюжина лошадей, — сказал Саша, вопросительно вскинув бровь. — Кто…
Подбежал слуга Дмитрия.
— Прибыл владыка, — выдохнул он. — Он говорит, что должен вас увидеть. Он привез подарок.
Морщины пролегли между бровей Дмитрия.
— Владыка? Кто? Я знаю, где мои бояре, и никто из них… Пусть заходит, пока не замерз насмерть у ворот.
Слуга убежал, заскрипели петли в холоде утра, незнакомец прошел врата. Он ехал на хорошем каштановом коне, за ним было сопровождение. Конь хотел встать на дыбы, но умелый всадник удержал его и спешился в облаке снега, осмотрел оживленный двор.
— Итак, — сказал великий князь, уперев ладони в пояс. Его бояре собрались, бормоча, за его спиной, глядя на новенького.
Незнакомец посмотрел на людей, пересек снег и подошел к ним. Он поклонился великому князю.
Саша посмотрел на новоприбывшего. Он точно был боярином: широкий и хорошо одетый с темными глазами и длинными ресницами. Его волосы, сколько их было видно, были красными, как осенние яблоки. Саша не видел его раньше.
Боярин сказал Дмитрию:
— Вы — великий князь Москвы и Владимира?
— Как видите, — холодно ответил Дмитрий. Тон рыжеволосого мужчины был дерзким. — Кто вы?
Темный пугающий взгляд двигался с князя на его двоюродного брата.
— Меня зовут Касьян Лютович, государь, — сухо сказал он. — У меня земли в двух неделях пути на восток.
Дмитрий не был впечатлен.
— Я не помню дани от… Как зовутся ваши земли?
— Башня костей, — ответил рыжеволосый. Они вскинули брови, и он добавил. — У моего отца было чувство юмора, и в конце третьей голодной зимы, когда я был мальчиком, он так назвал наш дом, — Саша видел гордость в широких плечах Касьяна, тот добавил. — Мы всегда жили в нашем лесу, ни у кого ничего не просили. Но теперь я пришел с дарами, великий князь, и просьбой, потому что мой народ страдает.
Касьян махнул на сопровождение, и они вывели кобылицу серого цвета такой хорошей породы, что даже великий князь притих на миг.
— Подарок, — сказал Касьян. — Может, ваши стражи примут моих людей.
Великий князь смотрел на кобылицу, но сказал лишь:
— Страдает?
— От людей, которых не найти, — мрачно сказал Касьян. — Бандиты сжигают мои деревни, Дмитрий Иванович.
Их впустили в приемную князя, лошади принялись за овес, люди незнакомца ушли в комнаты, а рыжеволосый Касьян пил свое пиво под низкими цветными потолками Дмитрия, пока Саша и великий князь ждали с нетерпеливой вежливостью. Вытерев рот, Касьян начал:
— Началось все с шепота пару месяцев назад, с отчетов из потерянных деревень. Кражи. Огни, — он покрутил кружку в руке, взгляд был далеким. — Я не слушал. Отчаянные были всегда, слухи преувеличивают. Я забыл об этом с первым снегом.
Касьян сделал глоток.
— Вижу, я ошибся, — продолжил он. — Теперь все время говорят о пожарах, отчаянные жители приходят каждый день, просят зерна или защиты.
Дмитрий и Саша переглянулись. Бояре и слуги слушали.
— Что ж, — сказал Дмитрий гостю, склонившись в резном стуле, — вы же их владыка? Вы им помогли?
Касьян строго сжал губы.
— Мы охотились на этих злодеев не раз, даже когда выпадал снег. У меня много умных людей, хорошие собаки, умелые охотники.
— Тогда я не понимаю, зачем вы прибыли ко мне, — сказал Дмитрий, разглядывая гостя. — Теперь вы не избежите дани, ведь я знаю ваше имя.
— Я бы не прибыл, если бы мог, — сказал Касьян. — Мы не нашли ни следа этих бандитов, никаких, даже следов копыт. Только сожженные дома, вой и разрушение. Мои люди шепчутся, что бандиты не люди, а демоны. И я прибыл в Москву, — он закончил, не скрывая возмущения, — хотя лучше остался бы дома. Потому в этом городе есть воины и люди Бога, и я должен попросить помощи для своего народа.
Дмитрий, как видел Саша, был поражен.
— Никаких следов? — сказал он.
— Никаких, государь, — сказал Касьян. — Может, эти бандиты не люди вовсе.
— Мы поедем через три дня, — сказал Дмитрий.
5
Огонь в глуши
Ольга не рассказала брату, что узнала о смерти их отца или об их сестре. У Саши хватало опасностей, он должен был заниматься этим с ясной головой. Он расстроится, особенно из — за Васи. Он очень ее любил.
И Ольга просто поцеловала Сашу и пожелала ему удачи в день, когда он собрался в путь. Она дала ему новый пляж и новую флягу для медовухи.
Саша рассеянно принял подарки. Его разум был уже в глуши, сосредоточен на бандитах и сожженных деревнях, на том, как справится с юным князем, который не хотел быть подданным.
— Бог сохранит тебя, сестра, — сказал он.
— И тебя, брат, — сказала Ольга, ее спокойствие рушилось. Она привыкла к расставаниям. Брат приходил и уходил как ветер в лесу, и ее муж Владимир был не лучше. Но в этот раз было сложно держаться, ведь она знала, что ее отец и сестра не вернутся. А она осталась. — Вспоминай меня в молитвах.
Дмитрий и его люди покидали Москву в белый день: белый снег и белое солнце сияли, как и белые башни. Ветер дразнил их, трепал плащи и капюшоны, Дмитрий вышел во двор, одетый для пути, и взлетел на спину коня.
— Идем, брат! — позвал он Сашу. — День яркий, снег сухой. В путь!
Конюхи подготовили коней, отряд всадников ждал, вооруженный мечами и короткими копьями.
Люди Касьяна тревожно стояли с людьми Дмитрия. Саша не знал, что кроется за них хмурыми лицами. Касьян сидел тихо на каштановой лошади, разглядывая двор.
Врата открылись, и кони сорвались с мест. Они понеслись вперед, сытые. Саша был на сером коне по имени Туман, он выбежал на нем последним в жестокую сияющую зиму. Врата закрылись за ними.
Они услышали напоследок колокола Москвы, звенящие среди деревьев.
Хоть не все могли выносить зиму, в северной Руси это было время путешествий. Летом люди ездили по узким тропам, где плохо пролезали телеги, где колеса застревали в грязи. Но зимой дороги замерзали, и сани несли большой груз. Замерзшие реки были дорогами без деревьев или пней, ничто не мешало им, и они ехали по широким дорогам во все стороны.
Зимой реки были заняты. Деревни были на берегах, грудились у воды, там были и дома бояр, готовые принять великого князя.
В первый день они ехали на восток, к вечеру добрались до огней Купавны, что приятно сияли во мгле. Дмитрий отправил людей, чтобы их ждали, и они ужинали пирогом с капустой и маринованными грибами.
Но следующим утром они покинули занятые земли, они уже не ждали укрытия на зиму. Лес стал темным и без путей, усеянный крохотными деревушками. Мужчины усиленно ехали днем, ночевали в снегу, оставаясь на ночь в дозоре.