Я знаю и то, как ты водил Мзеону по городу, учил ее переходить улицу на перекрестках, а потом заходил в магазины, в которых все можно купить...
Ты многое показал ей, многое купил и наконец похитил ее у девятиглавого дэва.
Я знаю эту игру...
Лодочник
Нана всю жизнь мечтала о море.
И вот она у моря. В этой деревне, на побережье, она проведет лето.
Город, узкая улица старого Тбилиси, похожий на тоннель вход во двор, тесная квартирка, одно окно на улицу, постоянно торчащий перед глазами полосатый матрац соседей, их синее белье и вдруг... море.
Деревня раскинулась на возвышенности. Отсюда, с высоты, Нана смотрит на цитрусовые сады, бамбуковые рощи, бескрайние чайные плантации... и на море.
Море бездонно, море опасно.
Нана всегда боялась моря.
Речная вода чиста и так прозрачна, что видны дна и яркие разноцветные камешки. Вдоль берега реки — ивы. Их лохматые длинные корни сплелись в студеной воде. В самых узких местах через речку легко перепрыгнуть.
А морю нет ни конца, ни края.
Море — синяя бесконечность.
Стоит окунуться в студеную речку, как волна ударится в берег и воды сразу станет больше; если бросить в реку ком земли, вода загрязнится, помутнеет.
А для моря человек — ничто. Для моря ничто даже целый корабль, и эта большая гора, и все эти синие горы. Море может затопить всю деревню вместе с устремленными ввысь тополями и куполом церковки. Море может поглотить целый город, всю землю.
Нана всегда боялась моря. Но Нана всегда мечтала о море.
Море волнуется... вздымает свои белопенные волны. На море бывают жестокие штормы, на море бушуют страшные бури...
Над морем реют белые чайки...
Нана — смелая девочка. Она не боится даже смерти... и ночью одна может пройти через лес — ее не испугает крик совы. Нана — смелая девочка! Нану не пугают морские рыбы, Нана не думает ни об акулах, ни о страшных морских львах.
Но Нана всегда боялась моря.
Море — синяя бесконечность...
Нана впервые у моря. Она видит, как реют над ним белые чайки... Яркое, синее море и белые-белые чайки.
По зеленому склону сбегает к морю деревня. Внизу узкий берег. Там, не смолкая, шумит море. Эта деревня не курортное место. Жители ее редко любуются морем. У них просто нет для этого времени, ведь у каждого тысяча дел. Ранним ударом всех будит бригадир. У него резкий голос... Много дел в садах и в поле, много дел на плантациях...
...За горой — долина. Потом опять гора. А за той горой... кто знает, что за ней...
Нана с утра приходит к морю. Стоит и смотрит... С моря веет прохладный ветер.
Утром море спокойно. Размеренно катит оно волны... Набежит волна на берег, станет на дыбы и, глухо ухнув, рассыплется брызгами, разбиваясь о белый щебень. За первой спешит вторая.
Море всегда шумит... Волны не знают отдыха...
Солнце еще не взошло, но горы уже пылают.
Нана стоит и смотрит. Море пустынно.
Вдали появляется лодка.
Солнце!..
Солнце уже взошло.
Лодка плывет легко. Весел не видно. Едва различим силуэт лодочника. Но вот он становится все яснее.
Сверкает в лучах солнца море, как будто весело щурится. Но все равно море коварно.
Лодка рассекает волны и оставляет длинный след, похожий на сабельный шрам. Лодочник уже отчетливо виден. Видны и весла.
Лодочник наклоняется, отводит весла назад и, резко откинувшись, гребет... Лодка послушна. Вероятно, лодочник очень силен.
Лодочник не смотрит на берег, ни туда, в сторону моря. Он отлично знает, куда плывет, и не боится моря.
...Вдруг лодочник перестает грести. Корма слегка приподнимается, лодка покачивается, скользя все медленнее.
Лодочник встает, берет что-то со дна лодки, разворачивает...
Сеть?
Лодочник разворачивает сеть, опускает ее в воду. Лодка плывет еще медленнее. Сеть скользит вдоль борта. Погружается в воду свинец. Лодка качнулась, вздрогнула. Лодочник продолжает заниматься своим делом. Он совсем не боится моря.
Вдруг сеть запуталась. Лодочник вытянул из воды часть опущенной сети. С нее падают тяжелые капли. Лодочник не спеша расправляет сеть и вновь опускает в воду. Вот уже спустил до конца… но снова запуталась... И вновь лодочник терпеливо распутывает ее...
Он садится на борт. Лодка накренилась... Вот-вот опрокинется...
Что же с ним будет?
Лодочник не думает об этом, — его не пугают ни волны, ни бездонность безбрежного моря. Он снял выгоревшую оранжевую майку, стал на банку и, словно сорвавшись, камнем упал в воду.