Круглов подошёл к пьяному Брагину. Тот крепко спал, уткнувшись лицом в песок и пуская слюни. Презрительно двинул ногой.
– Хозяин жизни, – Круглов презрительно плюнул. Почувствовал на спине чей-то ненавидящий взгляд, быстро обернулся, но заметил только тень, скрывшуюся за берёзами.
День 2
Оливия, учительница литературы, дочитывала томик стихов Байрона. В кремовом платье до пят, с кружевным воротом, длинными рукавами с оборками, в свете настольной лампы Оливия походила на девушку-барышню времён Пушкина. Оливия сама не знала почему, но всегда надевала самое красивое платье, когда садилась читать стихи Байрона, Ахматовой, Гумилёва, других своих любимых поэтов. Уютно сидела в большом бархатном кресле, левой щекой чувствовала приятное тепло настольной лампы. Хорошо бы камин… но в двухкомнатной квартире на первом этаже было тесно от полок с книгами.
Оливия закрыла томик стихов и долгим взглядом посмотрела на вершину горы Крапивиха. Большие камни на её вершине напоминали средневековый замок.
В прихожей прозвенел звонок. Оливия с грустью отвела взгляд от горы, отложила книгу и пошла к двери.
– Добрый вечер, Оливия Марковна, – на пороге стоял Андрей Круглов с букетом цветов.
Оливия вздрогнула: в полумраке коридора Круглов так походил на Байрона, зачем только подстригся наголо.
– Спасибо за книгу, – поблагодарил Круглов и протянул букет цветов. – С большим удовольствием прочитал.
– Никогда не думала, что ты любишь поэзию, – улыбнулась Оливия и приняла цветы. – Ох, и намучилась я с тобой в одиннадцатом классе.
– Глупым был, считал, что литература – это так себе, ненужный предмет. Теперь благодаря вам навёрстываю упущенное. Вот Гумилёв. – Протянул книгу, завёрнутую в красный пакет.
– Что тебе дать почитать?
– Предложите сами. Вы замечательный учитель. Открою секрет, все парни в школе были влюблены в вас. Вы тогда первый год после института работали в школе. Юная, прекрасная фея литературы!
Оливия смутилась, щёки покраснели, большие васильковые глаза спрятались за длинные ресницы. Тихо сказала:
– Проходи к столу. Сегодня у меня маленький праздник – купила свой любимый кофе. Чайник скоро закипит.
Круглов наклонился и поднял пакет с коробкой конфет и бутылкой итальянского красного вина.
– Мои любимые конфеты, – Оливия захлопала ресницами, как бабочка крыльями. – А вино – лишнее.
– Лёгкое, такое Байрон любил. Прочитал биографию вашего любимого поэта
– С учениками…
– Оливия Марковна, – улыбнулся Круглов, – я давно не ученик.
– Тогда мне надо переодеться. Пить вино надо в другом платье.
Вернулась в комнату в вечернем бардовом платье, с золотой цепочкой. Круглов с радостью отметил, что Оливия подвела помадой губы, подкрасила ресницы.
– Вы прекрасны! Именно таких девушек поэты называют музами, – Круглов прижал ладони к сердцу. Открою ещё один секрет: из всех влюблённых в вас учеников я был самый влюблённый.
– Андрей! – вздохнула Оливия, но Круглов видел – ей очень приятно принимать комплементы. Можно сказать – она тоскует по комплементам в этой серой, скучной для такой девушки как она, жизни.
Круглов наполнил бокалы вином.
– За поэзию и любовь! И за девушек, которые вдохновляют поэтов! – Андрей посмотрел на Оливию, хрустальные бокалы зазвенели.
Было чуточку стыдно, но приятно от слов Круглова, от его взглядов на декольте с золотой цепочкой и кулоном виде сердечка. От смелого выреза на платье от пола до бедра. И ожидания – как оценит её стройную фигуру с тонкой талией, длинные ноги… Оливия гордилась, что в свои двадцать восемь сохранила красоту своей юности, когда после окончания института приехала работать в школу. Внешность осталась… Только вот ничего не осталось от наивности и романтики юной учительницы. Несколько раз, когда становилось уж слишком горько и одиноко, Оливия хотела бросить всё и уехать в город. Но кому она там нужна? А здесь – любимая работа, двухкомнатная квартира.
Три раза Оливия знакомилась с молодыми людьми. Но один любил выпить сильнее, чем стихи, хотя «творил» стихи и публиковался в газетах, второй, кроме «Букваря» не прочитал не одной книги, но ухаживал романтично, третий… у него до тошноты пахли ноги, хотя работал он замом главы района и были перспективы.
Оливия из-под ресниц посмотрела на Андрея и дерзкая, почти безумная мысль мелькнула в голове.
«Он мой ученик, я учила его в одиннадцатом классе… Он младше меня! – заволновалась Оливия, чувствуя, как возбуждений охватывает тело. – Это всё вино. Мне хочется верить, что он влюблён в меня. Дарит мне цветы… Нет, нет! Я не могу! Сколько будет сплетен, разговоров. А что – остаться старой девой, ожидая принца на белом коне? Как хочется быть любимой и любить!»