Максим отодвинул от себя уже пустой стакан, когда со стороны столов послышались одобрительные возгласы. Он потер глаза и повернулся на шум, как раз в тот момент, когда на один из столов, посередине зала, запрыгнула девушка. Словно легкая кошка на подоконник. Она была в легком платье в горошек и, держа в руках скрипку, победно осмотрела присутствующих. Убедившись в том, что внимание всех приковано к ней, она положила инструмент на плечо и вдохнула полной грудью. Привычное волнение окутывало Еву, словно легкий туман, но сейчас оно было теплым, приятным.
Максим перестал слушать друга, который что-то усердно рассказывал, отдав все свое внимание ей, вчерашней незнакомке. Переступив с ноги на ногу, как бы обдумывая, что ей сыграть, девушка, не спеша, подняла смычок и коснулась им струн. Все присутствующие притихли и смотрели на нее. Она улыбнулась, и по залу понеслись минорные звуки простой, но очень красивой мелодии. Девушка играла, закрыв глаза, чувствуя каждое касание смычка. Ее движения были такими легкими, как будто невесомыми. Каждый звук, каждый нежный переход отдавался в уголках зала, будил в людях чувства, притягивал, убаюкивал. От её вибраций по телу пробегали мурашки, и Максим повел плечами, чувствуя жар собственного тела. Казалось, игра Евы вводила посетителей в транс, даже бармен перестал натирал бокалы и смотрел на скрипачку.
Не успела Ева достучаться своей игрой до каждого сердца в этом помещении, как её поспешили прервать.
В зал вбежал крупного телосложения охранник и, громко топая, направился к столу, на котором стояла Ева. Какой небрежный, перебивает её игру! Девушка не видела его, но чувствовала, слышала тяжелые шаги и сердце предательски екнуло. Убежать она не успеет, доиграть тоже. Нужно было быстро сообразить, что делать.
— На выход! — скомандовал громила, с ненавистью глядя на нарушителя «тишины».
— Даже доиграть не дадут… — тихо возмутилась Ева и, не спеша опустив смычок, спрыгнула на пол, попутно наступив на стул. Показывать страх она не собиралась, но волнение плотно подступило к горлу, и её голос был хриплым. Главное — чтобы не вызвали полицию.
Люди в зале недовольно завыли. Ведь шоу должно продолжаться! А они так бесцеремонно прерывают юную девушку. Неправильно это, не по-христиански.
— Оставь её! — крикнул какой-то пьяный голос из угла, но на него не обратили внимания.
— За такие выходки полагается штраф, — охранник небрежно схватил девушку за локоть и дернул в стою сторону. Он сжал тонкую руку так, словно собирался переломить кость. Неужели он не видит, что перед ним девочка.
«Надо было сразу бежать!»
— Но это ведь было красиво! — слезно возмутилась Ева, вытягивая руку со скрипкой в сторону из страха, что её заберут. Только не скрипку… Пусть лучше побьют.
Мужчина был втрое больше её, и в его руках она выглядела беззащитно и жалко, как котенок в зубах бегемота. Он тяжело вздохнул, видимо, его отвлекли от какого-то важного дела, и потащил девушку в сторону блока охраны. Ну уж нет! Ева резко дернулась и метнулась к выходу, чувствуя только сильную пульсацию в висках и желание бежать как можно дальше отсюда, но охранник лишь сильнее сжал её руку и встряхнул, как слепого щенка. Внутри похолодело. Теперь точно увезут в полицию. Идеи Катерины как всегда безумны! Конечно, не безумнее Евиных, но все же.
— Пустиии! — истошно закричала девушка в самое ухо громилы, но бесполезно, он лишь продолжил тащить её дальше, под громкий хохот посетителей. — Ааааааа!
Максим тихо усмехнулся, наблюдая за всем происходящим, и, наконец, покинув свое место, направился за ними. Поэтессу нужно было спасать, а то она своим голосом разрушит эти стены.
— Подождите! — остановил он охранника. — Я её знаю. Пусти.
Ева быстро обернулась на знакомый голос и застыла на месте. Эти карие глаза… Она улыбнулась и сдула со лба растрепанные волосы. Отлично, он отвлечет внимание, и она сбежит. Девушка уже приготовилась схватить рядом стоящий стул, ударить им этого противника классической музыки и бежать, что есть сил, но этого делать не пришлось. Охранник был знаком с Максимом и просто разжал руку девушки, и ту начало покалывать от притока крови.
— Чтобы я тебя здесь больше не видел, — пригрозил он и скрылся за дверью, оставив испуганную девочку, готовую взорваться от негодования.
Она хотела поблагодарить своего спасителя, но мужчина молча развернул Еву и, слегка подтолкнув её, повел к выходу, невесомо касаясь выреза на спине, от чего девушка слегка вздрогнула. Под аплодисменты гостей и вопросительные взгляды друзей Максима, они вышли наружу, где прохладный вечер вступал в свои права и окрашивал здания в лиловый.
— Что это было? — спросил Максим, прислоняясь к стене и доставая из кармана пачку сигарет.
Ветер нагло гулял в волосах мужчины, теребил воротник рубашки. Полный приятной истомой, вызванной алкоголем, Максим был рад видеть Еву снова. Она как и вчера была улыбчивой и снова с любопытством смотрела на него. Под её взглядом мужчина чувствовал себя интересным фильм, который смотрели впервые.
— Поспорила с подругой, — ответила девушка и непринужденно повела плечами, окончательно прогоняя испуг.
— Опять поспорили? Она уже прыгнула с парашютом?
Поэзией не интересовался, а спорами с подругой интересуется. Как интересно. Девушка обняла скрипку обеими руками, наблюдая за тем, как Максим зажигает сигарету.
— Чтобы она спрыгнула, я должна выполнить три задания, потому что это серьезно. Это было последнее. Час расплаты близко, — Ева сделал грозный вид и понизила голос.
— Как скучно я живу, — Максим улыбнулся и затянулся сигаретой, рассматривая лицо Евы с высоты своего роста. Её кожа словно отражала поздний закат, а цвет глаз точно стал ярче.
— Я ведь должна, — девушка быстро вынула из кармана ту самую купюру и вложила её в руку мужчины. — Вернуть тебе.
— Ты их не потратила? — удивился он.
— Нет. Я знала, что мы еще встретимся.
Ева хотела добавить что-то еще, но к ним с криками подбежала Катерина. Она явно была испугана и взволнована всем произошедшим.
— Почему ты сыграла Ирландию? Какой ужасный охранник! Я думала, что он тебя съест. Ты живая? — быстро тараторила она, протягивая футляр подруге.
— Я живая, и я выиграла, так что завтра мы едем на аэродром. Отказы не принимаются.
— Но я боюсь… — проговорила подруга. — Давай не надо?
— Надо, Федя, надо, — хитро улыбнулась Ева, складывая скрипку и украдкой глядя на мужчину. Ой, как она не любила курящих, на дух их не переносила, но сейчас… В сигаретном дыму, окрашенные закатом, его глаза излучали какую-то нечеловеческую энергию.
Максим усмехнулся, глядя на них, докурил сигарету и не спеша вернулся в бар. Девушка посмотрела вслед удаляющемуся мужчине и тихо вздохнула. Между ними словно осталось некое чувство недосказанности. Острое желание остаться сейчас здесь, поговорить, узнать друг друга, поселилось в сердцах обоих, но никто не осмелился вернуться или остановить другого.
«Еще встретимся».
— Это тот, к которому ты вчера подходила? — поняла подруга и рысплылась в довольной улыбке. — Ничего такой.
Ева перекинула футляр через плечо и улыбнулась подруге. Она как всегда весела и легка на разговоры.
— Ничего такая, это твоя бабушка, — голосом старушки передразнила её Ева.
— Ты только не залипай на него, прошу тебя, а то я уеду, и ты тут будешь дурью маяться, — засмеялась Катя и обняла подругу за плечи.
— Не залипну, — уверенно отчеканила подруга и еще раз посмотрела вслед Максиму. Вдруг вернется.
— Точно? — Катя обеспокоенно заглянула её в глаза. — Точно-точно?
— А ведь я снова не узнала его имя… — горестно протянула Ева, вздыхая. — И не напоминай мне о своем уезде, мне и так грустно! Бросаешь меня тут одну. Что мне без тебя делать?!