Женщина расстегнула сумку и достала пластиковый прозрачный пакетик в котором лежали чёрные носки. Мужчина просто молчал. Он не походил на человека, который стал бы отпираться до последнего. Он не был крысой, которую загнали в угол.
Женщина медленно развернула пакет и, наклонив его над блюдом мужа, бросила носки в его венгерский гуляш. Затем встала, надела пальто, повесила сумку на плечо и ушла. Без слов, без криков. Наверняка, позже она простит его.
Мужчина уронил голову в ладони и отодвинул тарелку. Повернув голову, он увидел мою заинтересованность, юркнул в сторону глазами, встал, взял свои вещи, и подошёл к бару, где попросил чек. Я проследил за ним до самого выхода, совершенно забыв о своей спутнице.
Женщина этого мужчины была красива, да и он был недурён собой. В этом и была вся проблема. Изменяют, как правило, красивым. Потому что могут. У некрасивых женщин не те мужчины, что могли бы составлять конкуренцию красавцам.
– Вижу, я тебя совсем утомила своими разговорами, – сказала девушка, будто не заметила инцидента за соседним столиком. – Ты не хочешь прогуляться по набережной? Я отойду в уборную, и пойдём, хорошо?
Я кивнул и попросил счёт. Захмелев, я подумывал даже оставить чаевые, пока не принесли чек. Хорошо, что девушка отошла и не увидела, как я побледнел. У меня абсолютно и бесповоротно не хватало 650 рублей. Порывшись в кошельке, я чуть успокоился и понял, что мне не хватает всего 150 рублей. Официант навис надо мной, и терпеливо ожидал.
– Послушай, друг, – обратился я к нему, но тут моя пассия подошла к столику. – Мы можем отойти поговорить?
Он скорчил мину, и махнул мне, мол, иди за мной. Девушка озабоченно посмотрела на меня, и я постарался её успокоить, мол, всё нормально, сейчас я приду.
Официант отвёл меня к чёрному ходу, и, презрительно скрестив руки на груди, будто разрешил:
– Ну, говори.
Мне чертовски не понравилось его поведение, но я спокойно постарался объясниться.
– Послушай, друг, моя девушка немного не рассчитала, и мне не хватает денег, чтобы заплатить за неё. Всего 150 рублей. Послушай, может, ты запишешь мои данные, а я завтра после работы занесу. Часов в восемь, как сегодня.
– Пусть девушка добавит, – отрезал он. Своими зелёными глазами он даже не смотрел на меня, а только кривил рот, до того противно ему было со мной общаться.
– Да, ты что?! Ты представляешь, как я буду выглядеть? Я вообще не уверен, есть ли у неё с собой деньги.
– Не создавай проблем. Иди и спроси, – не соглашался он.
Меня это уже начинало злить. Я действительно собирался принести деньги, если бы он дал мне отсрочку до завтра. Не жулик же я какой!
– Слушай, я понимаю, что это неудобно, но дай мне шанс уйти достойно. Вот, смотри, – я достал из кошелька пятёрку с Линкольном. – Это рублей четыреста по курсу. Возьми, как залог, я завтра привезу рубли. Мне пятёрку отец с войны привёз, будь уверен, я за ней приеду.
– Я не работаю завтра.
– Господи, да как же ты не понимаешь?! – возопил я. – Ну, будь ты человеком! Говорю же, девушка много заказала, я не рассчитал. Вот, смотри, – я раскрыл кошелёк, показывая ему купюры, – три с половиной, мне 150 рублей всего не хватает. Хочешь часы возьми в залог?! Дай мне уйти нормально, ну!
Официант развернулся и направился в зал. Его дерзость и моя ярость затуманили моё сознание сильнее волос девушки, и я дёрнул его за плечо и замахнулся. Официант развернулся, но присел, и мой кулак на полной скорости чиркнул по кирпичной стене, словно спичка, стесав слой серы. От боли я скорчился, и официант, промахнувшись, ударил мне коленом в плечо. Я завалился на мешки с мусором, и он ударил меня ногой в живот, после чего ушёл за управляющим, пока я продолжал корчиться среди кожуры от бананов и протухших помидоров.
– Какая кошмарная кухня, – скривился я, обнимая кулак и чувствуя запах гниения. – Сколько же этот мусор здесь лежит?
В ногах у меня лежал кошелёк, который я в порыве ярости уронил. Упав, у него открылся отдел с мелочью, и она вся рассыпалась. Лёжа в мусоре, с ободранным кулаком и с болью в набитом животе, всё ещё не до конца осознав, что только что произошло, я насчитал два десятка десятирублёвых монеток, разбросанных у меня в ногах. В свете фонаря, висящего над входом, они ярко блестели, и я вдруг громко засмеялся. Логист, три года занимающийся планированием и расчётами, не смог посчитать мелочь в кошельке! С трудом поднявшись, я стал собирать монетки из пыли, и затем, даже не отряхнувшись, поспешил в зал, где меня ждала моя волнующуюся спутница.
Когда я подошёл к столику, возле него стоял официант и управляющий, по крайней мере, так значилось на его бейдже. Подойдя к столу, я вывалил нужную сумму, и с вызовом посмотрел в лицо официанту, в его гнусные зелёные глаза.