— Вы полагаете, троих достаточно? — с алчным блеском в глазах вопрошает Варци.
— Более чем. Все будет в порядке, успокойтесь. — Комиссар обращается к подчиненным: — Предельная бдительность и никакой паники...
— А я вам говорю... — тычет в него пальцем Сандри.
Порцио проходит под указующим перстом к своей «пантере», собираясь отбыть к любимым книгам, вонючим хомякам, законной жене и злосчастному названию реки... Но в окошко, там, где маячит индейская морда Манкузо, просовывается постмодернистская физиономия Карло Хамелеона.
— Одно слово, комиссар...
— Вы и так уже слишком много написали...
— Известно ли вам насчет Сандри? Десять лет назад...
— Нам все известно.
— Его обыскивали?
— Законное владение оружием. Интересующей нас системы в его арсенале нет. Оставьте его в покое, не настаивайте на этой версии.
— Подскажите, на какой версии настаивать.
— Не уверен, что мы вообще докопаемся до истины. Значительно более серьезные случаи остались нераскрытыми. Я же не ясновидящий. А население обезумело. Убивают друг друга почем зря. Такое впечатление, что мы в африканских джунглях. Чувствуете, какая жара? Думаю, надо искать наркотики.
— Поподробнее, прошу вас.
— Манкузо, поехали!
Инка нажимает на газ. Порцио уезжает, Хамелеон — тоже, к дому подходят Роза с Лючией, Федери замечает их.
Как вы знаете, Федери полон решимости, не щадя своей жизни, защищать СоОружение. Но здесь неприятелем и не пахнет: блондинка — пальчики оближешь, подружка тоже очень недурна. Федери хочется показать себя перед ними настоящим мужчиной. Почесать низ живота, пожалуй, будет недостаточно. И он, подобно Гераклу, крутит в руках бейсбольную биту; она, естественно, вырывается, угодив прямо в копчик полицейскому Ло Пепе.
Тот резко оборачивается и нацеливает на Федерико автомат.
— Что за шутки?!
Федери, принеся свои извинения, направляется навстречу двум красоткам.
— Вы здесь живете? — ангельским голоском осведомляется Роза.
— Живу и несу боевое охранение.
— Не дадите ли интервью для нашей радиопрограммы?
— Какой?
Лючия и Роза переглядываются, лихорадочно соображая. «Красная Волна» не годится, «Венсеремос» и «Повстанческая Фасоль» — тоже.
— Радио «Чуингам», — нашлась Лючия.
— Не слыхал.
— Это новая частная компания, основал ее Фьорини, ну, из джинсовой фирмы, передачи в основном музыкальные и немного информационного «чуингама» — пожевал и выплюнул.
Роза завершает объяснения тремя взмахами ресниц, отчего у Федери голова идет кругом.
— Даже не знаю... Я уж столько этих журналистов перевидал... Вроде все им выложил.
— Вы... Ты видел, как это случилось?
— Я разминался... я ведь играю в бейсбол в клубе Фредерикса... слышу — выстрел. Выхожу, а он валяется. Я подумал сперва, что наркоман, а потом гляжу — голова прострелена и мозги навылет.
Федери сочиняет на ходу, чтобы произвести впечатление. Брюнетка бледнеет и прислоняется к подруге.
— Да, для журналистки ты слабовата, — неодобрительно замечает Федерико.
— Ладно, продолжай.
— Сдается мне, он намылился чего-нибудь спереть. Такой, знаете, замухрышка в стоптанных кроссовках. Еще сумка у него была...
— Спортивная, что ли?
— Я не разглядел толком. Ее полиция забрала.
— Воры не таскают с собой на дело сумки с футбольной формой! — Голос у Лючии дрожит от гнева, и Федери мгновенно настораживается.
Заметив эту увлеченную беседу, к ним из глубины сада спешит Ло Пепе.
— Послушай... — Роза ослепительно улыбается. — Ты, я вижу, малый с головой. Как думаешь, кто бы это мог быть?..
— Вообще-то я догадываюсь, — доверительно шепчет Федери. — У нас тут кое-кто приторговывает «ширевом»... сечешь терминологию?
— А то как же? Мы из свободного радио!
— Этот Леоне, по-моему, наркоман. Меня не обманешь, сколько раз я их отсюда вышибал. — (Соответствующий жест.) — У меня на этих типов нюх. — (Касание носа.) — Тут их много крутится. Видно, и у того Леоне ломка была, он «ширево» искать пришел, да не договорились, он начал возникать и, само собой, схлопотал пулю — у них это запросто.
— А кого ты подозреваешь?
— Сейчас не могу сказать... Видишь, легавый сюда двигает... А вы приходите вечером в бар «Поло», что у супермаркета, прямо против стоянки мотоциклов... там и потолкуем...
— Заметано! — Роза сияет.
В разговор встревает Ло Пепе:
— Кто такие? Сюда посторонним запрещено.