Я киваю и отгоняю грустные мысли, размахивая мечом, отрабатывая движения, которые Фэн вдалбливал в меня за недели тренировок. У меня есть мышцы там, где их раньше не было, по крайней мере, я их не видела. У меня даже есть пресс. Я очень впечатлена собой, если быть честным.
— Как он называется? — спрашивает Дейсон.
— Что?
— Твой меч. Каждый настоящий меч нуждается в имени. А как ты назовешь свой?
Я поднимаю клинок, любуясь завитками и орлами, выгравированными на стали.
— Сперо. Это означает надежду.
— Подходит, — говорит Кайла.
Дейсон пожимает плечами.
— Я бы лично пошел с Драконоборцем или Сердцеедом.
Я убираю Сперо в ножны и вздыхаю.
— Вы не возражаете, если я сегодня отпрошусь?
Кайла смеется:
— Дай угадаю, ты хочешь показать свой меч Фэну?
Я краснею. Меня слишком легко читать.
— Да. В основном.
Она выталкивает меня из кузницы.
— Идти. Выпендривайся. Ты это заслужила. Но я жду тебя здесь завтра, готовой к работе.
Я приветствую ее с притворной серьезностью.
— Да, мэм.
Она закатывает глаза и смотрит на меня.
— Дерзкая девчонка. Уходи.
Я быстро возвращаюсь в замок, наслаждаясь тяжестью стали на бедре. Я чувствую себя ребенком на Рождество и не могу дождаться, чтобы поделиться своим волнением с Фэном.
Он на тренировочной арене разговаривает со своими солдатами, когда я подхожу.
Его взгляд падает на мое бедро, и он поднимает свою единственную сексуальную бровь со шрамом. Солдаты покидают нас, и он идет ко мне.
— Она закончена?
— Да! — Я достаю Сперо и протягиваю ему, чтобы он рассмотрел.
Он изучает рисунок, затем поднимает клинок и взвешивает его, прежде чем вернуть мне.
— Ты хорошо сделала. Он идеально подходит для тебя. Готова ли ты начать тренироваться с настоящей сталью прямо сейчас?
Я киваю.
Он ухмыляется:
— Очень хорошо. Приготовиться. — Он вытаскивает свой меч, и наши клинки сталкиваются, когда он проводит меня через одну из наших спарринг-форм.
Я чувствую разницу в использовании настоящего меча против дерева, и я знаю, что мне нужно стать еще сильнее, чтобы быть достойным бойцом. Работа в кузнице помогла нарастить мускулы, но мне нужно больше выносливости, чем у меня есть. Я знаю, что во мне есть неиспользованный потенциал. Мне просто нужно поднажать сильнее.
Я сильно потею, когда гонец бежит на нас, как будто за ним гонятся Львы.
— Принц Фенрис! Вы должны помочь! Фейри! Они у стен города.
Мое сердце проваливается в самое нутро. Я замираю, но не Фэн. Он уже выкрикивает команды, собирает войска.
Он поворачивается ко мне и сжимает мои руки так сильно, что они могут покрыться синяками.
— Иди в замок и забаррикадируйся, пока я не вернусь. Я посылаю Роко и Марко с тобой для защиты.
— Нет, Фэн. Я не собираюсь прятаться, когда людям в Стоунхилле нужна помощь. Я найду Кайлу. Мы можем эвакуировать город, пока вы и ваши солдаты отбиваетесь от нападения.
Он хмурится.
— Ты слишком важная персона, чтобы рисковать.
— Я не собственность и не политическая опора, чтобы использовать ее, когда тебе удобно, — возражаю я. — Я сама делаю свой выбор.
— Я могу запереть тебя в твоей комнате до моего возвращения. — Он выглядит серьезным, и я могу сказать, что он обеспокоен.
— Фэн, слушай меня внимательно. Если ты запрешь меня, последствия будут не так легко отменить.
Он кладет руку мне на плечо.
— И если ты умрешь или будешь ранен, эти последствия уничтожат меня. Не умирай, принцесса.
— Не буду.
Наконец он кивает.
— Прекрасно, но оставайся в пределах городских стен. Там есть тайный выход через горы. Кайла будет знать, где это. Вытащите их и отправляйтесь в безопасное место. Я найду тебя.
Я размышляю, стоит ли мне воспользоваться лошадью или просто бежать, и решаю бежать. Кузница Кайлы не так уж далеко, и у меня не будет времени возиться с лошадью.
С неба падает тяжелый снег. Он хрустит у меня под ногами, когда я возвращаюсь к шагам, которые сделал всего несколько часов назад.
Мой ум сосредоточен, когда я приближаюсь к центру города. Солдаты Фэна выстраиваются у ворот, а лучники выстраиваются вдоль стен. Я бегу к кузнице Кайлы и рассказываю ей, что происходит. Она смотрит на Дэйсона, который уронил щипцы.
— Позвони в колокольчик и предупреди людей, — говорит Кайла. — Нам нужно вывести всех отсюда.
Когда он уходит, она достает из-за прилавка кожаную сумку и начинает наполнять ее бинтами, пузырьками и баночками, которые держит на полке на случай ранения.
— Дай-ка мне вон ту, — говорит она, указывая на банку с коричневой жижей, стоящую на полке позади меня. Я протягиваю ее ей.
— Нам надо спешить, — говорит она. — Иди, помоги Дейсону собрать людей. Мы должны быстро провести их через горный перевал. Сегодня ночью надвигается буря. Если мы не будем достаточно быстры, нас занесет снегом. — Она протягивает мне пакет и наполняет другой. — Возьми это с собой на всякий случай.
Я беру его у нее.
— Я этим займусь! — Я убегаю к Дэйсону.
Он звонит в городской колокол и кричит, чтобы люди поторопились.
— У нас мало времени. Налетчики идут!
Это заставляет их двигаться быстрее, и шум начинает распространяться. Фейри из Дальноземья уже здесь. Они здесь, чтобы убивать, воровать и насиловать.
Чтобы ускорить события, я хожу от двери к двери, делясь новостями как можно быстрее, помогая паковать вещи, когда это необходимо, нося детей и направляя маленьких детей, пока их родители пакуют вещи. Когда я это делаю, получаю маленькие проблески в этих уединенных жизнях. Я вижу вещи, которые они ценят больше всего, и вещи, которые они готовы оставить позади, чтобы сжечь, если до этого дойдет. Они практичные люди, по большей части, выбирают еду, одежду, постельное белье, но почти у каждого также есть сентиментальный предмет или два, которые они не могут оставить позади. Особая книга, драгоценное украшение. Одна женщина принесла старый бритвенный прибор своего мужа, хотя он уже много лет как умер.
— Я не могу оставить его здесь, — сказала она мне. — Она все еще пахнет им.
Мне невыносимо думать, что этот волшебный хрустальный город может исчезнуть до наступления ночи, если Фэн и его солдаты не смогут сдержать налетчиков. И я понимаю, что совсем не понимаю войны. Я не понимаю сражений, кровопролития и необходимости убивать тех, кто отличается от тебя. Я знаю, что Фейри считают себя героями своих собственных историй. Как и все мы, не так ли? Но как они могут оправдать то, что собираются сделать? Эта деревня не полна солдат. Там полно нормальных обычных людей. Семьи просто пытаются прожить свою жизнь.
Кайла ведет длинную очередь людей в сторону замка. Там, за водопадом, лежит горный проход. Я подбегаю к кузнецу, запыхавшись. Вдалеке слышались звуки грома битвы. Лязг стали. Последние крики умирающих.
— А где Дэйсон? — спрашивает Кайла.
— Я думала, он с тобой. Я помогала другим готовиться к эвакуации.
Она замолкает, когда люди проходят мимо нее по склону горы. Снова идет снег, и ветер дует сильнее, чем раньше. Холод пробирает меня сквозь плащ и одежду, и я дрожу, пораженная тем, как быстро растет буря.
— Мы должны выбраться отсюда, — говорит она. — Я собираюсь найти Дэйсона. Ты ведешь всех.
Она поворачивается, чтобы уйти, но я хватаю ее за руку.
— Кайла, я не знаю дороги. Только ты знаешь. Я найду Дэйсона, и мы догоним тебя. Наверное, он просто помогает кому-то паковать вещи.
Я вижу нерешительность в ее глазах, но она смягчается, зная, что я права.
— Ари, пожалуйста, найди его.
— Я так и сделаю. Скоро увидимся.
Я бегу обратно к городу, а горящие стрелы перелетают через стену и падают в кусты, амбары и дома. Пожары начинают выходить из-под контроля.
Я бегу быстрее, зову Дэйсона, беспокойство гложет меня все больше, чем дольше я ищу его.
Вокруг меня поднимается пламя. Дым душит меня. Я натягиваю рубашку на рот и продолжаю искать мальчика.
— Дейсон! Где ты?
Я слышу стон сзади и оборачиваюсь. Груда горящих дров. Оттуда торчала нога.
— Дейсон!
Я оглядываюсь в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать, чтобы сдвинуть обломки, не обжигаясь, и сажусь на деревянную доску рядом с недостроенным домом. Я хватаюсь за доску, ржавый гвоздь впивается мне в кожу. Я игнорирую боль, и бегу обратно к Дейсону. Вокруг меня царит хаос. Огонь. Дым. Запах горящей плоти.
Я заталкиваю доску под горящие бревна и толкаю вниз. Дерево падает на меня, разбрызгивая тлеющие угли, обжигая руки. Я кусаюсь от боли и понимаю, что прикусила язык. Теплая кровь наполняет мой рот.
Я блокирую ожог между челюстями, огонь на руках. Я толкаю доску вперед, отодвигая еще больше дров. В меня полетели искры. На этот раз я не вздрагиваю. Я снова толкаю доску вперед. Последний кусок дерева откатывается в сторону.
Я роняю горящую доску и хватаю Дэйсона за ноги. Его тело почернело от огня. Часть его лица растаяла. От него пахнет жареным мясом.
— О, Дэйсон.
Я не знаю, что еще делать. Я снимаю плащ и кладу снег вокруг его тела, чтобы охладить ожоги и онеметь.
Его глаза распахиваются.
— Ари… — Его голос превратился в надтреснутый шепот. Я наклоняюсь ближе, чтобы услышать его. — Ари, маленькая девочка попала в ловушку. Помогите. Ей.
Он кашляет, и его тело сводит судорога. На мгновение я застываю, мои руки немеют. Потом я бегу к горящему дому и зову всех, кто может быть внутри. Я слышу крик девушки и бросаюсь к ней, закрывая свое тело руками. Девочка сидит в каменном камине, одном из немногих мест, где не горит огонь. Я тянусь к ней.
— Иди ко мне. Я здесь, чтобы помочь.
Она качает головой, ее розовые локоны подпрыгивают вокруг заостренных ушей.
— Милая, я не могу до тебя добраться. Выходи и давай найдем твоих родителей.
Она медленно выползает наружу. Я хватаю ее за руку и притягиваю к себе. Я выбегаю наружу, пылающее дерево падает позади меня. Мы возвращаемся к Дэйсоне. Его тело все еще сотрясают судороги.
— Я держу ее, Дэйсон. Теперь нам нужно доставить вас обоих к Кайле и уходить из города.