Быстрый бег и иногда крупные прыжки помогли волку в рекордный срок пересечь город и оказаться у его последних ворот. Там зверь нырнул в тень от стены и затаился. Но ненадолго. Как только догадался о беспечности стражников, начал подкрадываться к не до конца закрытым створкам. Черной тенью метнулся в последний момент ожидания и выскользнул за городскую стену. А там для него уже был простор, и ничто не мешало перейти на самый быстрый бег. Только изредка наклонял к земле голову и вел носом, чтобы удостовериться, что взятый след не утерян. Тогда довольно поводил мощной шеей и делал несколько крупных прыжков. По всему, преследование и стремление к какой-то далекой цели ему нравилось, будоражило и заставляло кровь в жилах кипеть. Он быстро и четко перебирал крупными до невозможного, волчьими лапами и только убыстрялся, отмеряя все большее расстояние от городских ворот.
Такая гонка продлилась на несколько долгих часов. Но зверь все еще казался неутомимым. Продолжал бежать во тьме в прежнем темпе и не выглядел при этом, хоть сколько, уставшим, даже язык, как обычно делали собаки и волки, от напряжения не вывалил. Дышал только с силой через чуткие черные ноздри и продолжал отмахивать милю за милей.
Но вдруг зверь резко затормозил. Встал, как вкопанный, расставив широко в стороны лапы. За этим опустил ниже голову, чуть не коснулся носом земли, и с сопением, а еще с утробным рыком, втянул в себя большой объем воздуха. Дало ли это ему что, не было понятно. Но зверь явно заволновался. Возможно, от этого начал крутиться на одном месте. Сделал несколько кругов в одном и обратном направлении, а потом развернулся в сторону молодого березняка, темнеющего на фоне низкой серебристой луны. В чащу этого леска волк полез медленно и с большой осторожность. При этом не забывал принюхиваться к земле и высокой траве. Потом, как укрепился в правильности выбранного направления движения, стал ломиться сквозь березняк с прежним хищным напором, что уже у него наблюдался во время бега по следу. Значило ли это, что был момент его потерял, а потом снова отыскал? Скорее всего.
Бурый волчище шел к своей цели упорно и напролом, а потому за считанные минуты пробрался через высокие спутанные травы и чащу из молодых и еще тонких стволов берез. А как из них выбрался, так оказался на лесной поляне с черным кругом озера на ее середине. Вода в нем в тот ночной час имела абсолютное сходство с густой черной жижей, да еще лунные лучи несколько серебрили поверхность. От всего этого, озеро приковывало к себе внимание необыкновенно. Но зверь только мельком взглянул в том направлении, и тут же принялся обнюхивать, как обшаривать, землю и значительно более короткую траву по его берегам.
Неужели, что-то нашел? Похоже было на то. Иначе, отчего снова встал и как застыл? А еще волк принялся осматриваться вокруг, будто представлял, что здесь происходило более суток назад. Мог ли иметь о том представление, ориентируясь по оставленным следам и запахам? Наверное. Но вот, он снова напрягся и сделал пару скачков вперед. Нашел что-то? Определенно. Ткнулся сначала в траву носом, а потом ухватил передними зубами и приподнял в воздух какой-то предмет. Что там такое было? Вроде, шнурок. Нет, не только. На кожаной тесемке болтался мешочек. Что это такое было? Волк принялся перебирать в зубах шнурок, но потом просто положил на землю свою находку и стал ее напряженно обнюхивать. Затем еще и фыркнул. Что это значило, понятно не было. В смысле, не ясны были действия волка. Только потом стало понятно, что он попытался мешок раскрыть. А когда это ему удалось, пристально понаблюдал за выкатившейся оттуда золотой монеткой.
Дальше он сел рядом с найденными деньгами и на пару минут задумался. Вскинул высоко голову и посматривал в сторону перемещающейся по небосклону луны. Глаза его при этом, то щурились, то расширялись, а пару раз в них мелькнула то ли искра, то ли отраженный от ночного светила луч. Но в раздумья зверь был погружен не долго. А может, он и не соображал над чем-то, а просто отдыхал от недавнего бега. Тоже такое могло быть. Только волк скоро снова поднялся на лапы и принялся совершать совсем ни на что не похожие телодвижения. Вроде как принялся тереться мордой и шеей о землю. Но нет, оказалось, у него была более конкретная задача. Когда перестал извиваться и разогнулся, в лунном свете можно было рассмотреть, что на шее волка оказался надет тот самый шнурок, да и мешок теперь был виден болтающимся у него на груди.
После этого зверь не пожелал задерживаться на поляне возле озера ни одной минуты. Он снова направился к еле приметной тропе через березняк и вскоре уже стоял на той самой дороге, что соединяла два королевства: Равногорию и Лютоферию. Встал головой в сторону последнего. Повел глазами сначала вдаль, потом покосился в сторону неба и луны. Казалось, что волк о чем-то глубоко задумался, но сомнения его длились не долго. Он снова раскрутился в сторону Равногории и побежал в том направлении.