— Но я не имел никакого отношения к тому, как делают деньги. Я ничего не знаю о делах своего дядюшки. Он говорил мне, какие курсы изучать в колледже, и я их изучал. Когда я закончил колледж, то начал работать на него, причем занимался всегда одним и тем же — с самого начала.
— Чем?
— Раздавал пожертвования.
— Что?
— Раздавал дядюшкины деньги, — повторил Кирби, смущенно улыбаясь. — У дядюшки был помощник, который делал вырезки из газет. А моя обязанность состояла в том, чтобы ездить по указанным адресам и проверять положение дел. Если все оказывалось без обмана и тайна гарантировалась, я давал деньги.
— Много денег?
— Думаю, в среднем около трех миллионов в год.
— На благотворительные цели?
— Да. Иногда отдельным лицам, которые собирались начать какое-нибудь дело, или небольшим компаниям, у которых возникали трудности.
— Зачем он это делал?
— Он говорил, что жертвует деньги для того, чтобы от него не отвернулась удача. Впрочем, он говорил это как бы шутя. Он не терпел серьезных разговоров. Зато любил рассказывать длинные анекдоты, показывать карточные фокусы и демонстрировать, как он умеет снять пиджак, не снимая пальто.
— Ты часто встречался с ним?
— Раз в год примерно. Дядюшка все время куда-то ездил один, заставляя нервничать всех, кто его окружал. Повсюду, по всему свету, он имел квартиры и лично ему принадлежащие дома. Трудно было узнать, где он в данный момент находится. Но я без работы никогда не оставался, как бы долго он не отсутствовал. И еще он ненавидел любую рекламу.
— Ты говоришь правду, — задумчиво сказала Бетси. Это было скорее утверждением, чем вопросом.
— Правду. Пока он был жив, я не имел права никому рассказывать о том, что делал для него. Теперь, думаю, это уже не имеет значения. Еще в самом начале его карьеры о нем слишком много говорили. Вероятно, именно поэтому он стал таким скрытным.
— Много говорили?
— Мои родители погибли, когда мне едва исполнилось семь лет, и я стал жить с дядюшкой Омаром и его старшей сестрой, тетей Тельмой. Ко мне она хорошо относилась, но жизнь дядюшки Омара из-за нее стала невыносимой. Мы жили в старом доме в Питсбурге. Дядюшка преподавал в школе физику и химию. В подвале он устроил мастерскую и пропадал в ней целыми вечерами. Я думаю, только там он чувствовал себя вполне счастливым. Тетя Тельма вечно была недовольна тем, что он тратил слишком много денег на инструменты и материалы, ругалась с ним из-за больших счетов на электричество. Когда мне исполнилось одиннадцать, он уволился из школы, уехал в Рено и выиграл там за раз сто двадцать тысяч долларов. Об этом кричали во всех газетах. Его называли математическим гением. Репортеры не давали ему покоя. Жизнь в Питсбурге стала невозможной. Он оставил немного денег нам и снова исчез. Его не видели почти год. Потом он снова появился в Рено и проиграл там около ста тысяч долларов. После этого все потеряли к нему интерес. Затем мы переехали в Техас, где он построил дом на острове в проливе Браунсвилль. Только с тетей Тельмой он все равно не мог ужиться. Открыв счет на ее имя, он отправил ее назад в Питсбург. Некоторое время я жил с ним, потом тоже вернулся в Питсбург. Тогда у него уже были предприятия, разбросанные по всему миру. Он поддерживал меня материально, заплатил за мое образование и дал работу, когда я закончил колледж. Но он ничего мне не оставил, и я ничего не знаю о его делах. Фактически, я о нем самом мало что знаю. В газетах писали, что состояние Омара Креппса оценивается в пятьдесят миллионов долларов. А он завещал мне только свои часы и письмо, которое будет вручено через год после его смерти.
— И ты рассказал об этом Карле?
— Да.
— И рассказал ей о характере своей работы?
— Да, кажется.
— И за все эти годы ты никак не пытался раскусить своего милого дядюшку?
Этот суровый допрос, который учинила ему Бетси, вдруг привел Кирби в раздражение.
— Я могу вести себя иногда как идиот, мисс Олден, но, тем не менее, голова на плечах у меня все-таки есть. Дядюшка совершенно неожиданно бросил школу, свою любимую мастерскую, исчез внезапно. Да и вообще, так ли часто простые школьные учителя становятся миллионерами?
— Значит, он нашел средство, которое давало ему какое-то преимущество.
— Очевидно. Превосходство над другими людьми. Может, поэтому он и отдавал часть денег. Может, его почему-то мучила совесть. А от пожертвований становилось легче.
Бетси довольно кивнула.
— И Карла страшно интересуется, что в этом письме. Разве это тоже неочевидно?