– Ну, переживать не стоит, – успокаивал парнишку Жан. – Смотри на это иначе. Многие с рождения привыкают к своим силам, а ты про свои узнал совсем недавно.
– То есть я хуже, чем сосунок, – заключил Валентин, от огорчения вяло перебирая ногами.
– Да, большой младенчик, – засмеялся Ян и подмигнул. – А так Жан прав. Ты много от себя требуешь. Обижаешься, что не можешь бежать, в то время как ходить ещё не научился. Не глупи. Сделай хотя бы шаг, а там уже выбирай следующую высоту.
Юноша согласно кивнул. Не думать над проблемой было куда сложнее, чем держать рот закрытым. Да и друзья говорили совсем неглупые вещи, от этого было только обиднее. Ведь все вокруг были подтверждением факта колдовства, но ни один не мог научить!..
Погода между тем портилась. Сначала небо заволокло тучами и оттого жара меньше стала давить на путешественников. К счастью или к радости группа вскоре вышла на дорогу пошире, где около двух часов спустя её нагнал небольшой торговый караван. Не прекращая движения, ребята были опрошены, а после с добродушием приняты – торговцы следовали тем же маршрутом и дополнительная компания им ничуть не мешала.
Дождь зарядил после продолжительного свиста ветра. Дорога с каменным основанием-брусчаткой с неохотой наполнилась жидкой грязью. Если поначалу деревянный башмаки Вали стучали по камню, то совсем скоро вода начала заливаться внутрь обуви. Тучи словно прорвало. Крупные капли так зачастили, что дорогу перед собой Валя почти перестал различать. Жан бдительно следил за спутником, поддерживая его за краешек одежды и постоянно оглядываясь, за что парень был благодарен другу.
Ненастье порядком испугало его. Всё же он никогда прежде не попадал в подобную передрягу. Прежде он мог спрятаться от непогоды под крышей и в тепле, а в дороге единственным теплом было присутствие друзей. Оставалось только мечтать о том, что совсем скоро группа зайдёт в деревню и городок, а там найдётся горячие еда и питьё, сухая постель и тихая комната для сна. Мечтать и топать, перебирать ногами и надеяться, что вожделенное поселение появится после следующего поворота едва видимой дороги. Но с каждым шагом, от которого сильнее мёрзли ноги, таяла и надежда на скрытый где-то оазис уюта.
Грязь, сначала очень жидкая, вдруг стала гуще. Башмак Вали увяз в жиже только так. Юноша дернул ногой, вызволяя её из западни, и не найдя вдруг опоры в качестве Жана, упал на живот. Прямо в сырую траву, если не сказать лужу, которая прежде была поросшей густой травой котловиной, отчего вы́купался окончательно. Парнишка попытался подняться, но трава оказалась слишком скользкой, и он снова упал. Занятый своей неудачей, Валя не обратил внимание на то, что сырости сверху стала чуть меньше. Но и когда раздался незнакомый голос, он не до конца осознавал что с ним происходит.
– Вы в порядке? – вежливо поинтересовались из дождя.
Найти хозяина не составило труда, тем более, что он не скрывался за шорой воды, а стоял на крыльце домика под козырьком крыши. Дверь позади незнакомца была открыта и льющийся из неё свет обещал кров и тепло.
– Холодно, – кое-как отстучал зубами Валя, и ему протянули руку.
На одежде юноши было столько воды, что за порогом натекла приличная лужа. Пригласивший его внутрь молодой мужчина отошёл вглубь и, принялся рыться у стоящей у стены скамьи. По центру большой комнаты горел огонь в жаровне, наполняя помещение теплом.
– Простите, миледи, у меня нет хорошей сменной одежды, но её достаточно, чтобы дать вашей высохнуть. И полотенце здесь есть, но очень маленькое.
– Здесь? – от холода Валю трясло мелкой дрожью, но уроки фея приносили плоды – парень следил за ситуацией. – Разве это не Ваш дом?
– Нет. Здесь ночлежка для… Постойте, госпожа, вы не знаете где находитесь!? – удивился незнакомец и подошёл ближе к Валентину, и тот смог разглядеть его.
Молодой мужчина на вид был немного старше Яна и Жана, во всяком случае, взрослее, так что ему могло быть и сорок, и все триста сорок лет. По меркам, знакомым Вале, тому шёл где-то тридцатый год, самое время для зрелости разума в сочетании с молодостью тела. Простая до бедноты одежда, отросшие каштановые волосы, собранные каким-то шнурком чуть ниже затылка. И кафтан, который он держал в руках, тоже был поношенным и тонким, как, наверняка, кошелёк его хозяина.