Луэлла вдруг остановилась. Мальчик испуганно подался назад, но не убежал, когда сестра спросила, у кого можно узнать насчет их музыки. Она говорила подчеркнуто медленно, произнося каждое слово так, будто боялась, что он ее не поймет. Мальчик не ответил, и Луэлла спросила, знает ли он английский. Он засмеялся.
— На цыганском разве что мой дед говорит, — ответил он с певучим британским акцентом. — Трейтон Таттл, к вашим услугам. Зовите меня Треем.
Он взмахнул своей палочкой и развернулся на пятках, как будто превратился из заклинателя змей в аристократа.
— Отведу вас к ма. — Он двинулся назад, постукивая палочкой по земле, будто по тротуару Парк-авеню. Парень не замечал луж, держа голову до смешного прямо, и шел по ним, забрызгивая штаны грязью. Я не удержалась от улыбки.
Мы подошли к высокой статной женщине, которая стояла у открытого полога шатра и смотрела на нашу процессию. На ней были фартук в цветочек и такая же косынка. Полог шатра развевался на ветру у нее за спиной, делая все это еще более похожим на сцену. Трей остановился и, сняв с головы воображаемую шляпу, прижал ее к животу.
— Позвольте представить вам мою ма, великолепную Марселлу Таттл из Сассекса. — Он поклонился с изяществом принца, и Марселла хлопнула его по спине.
— Тоже мне, актер нашелся! Иди еще какую-нибудь роль придумай. А лучше изобрази мальчика-слугу и помой кастрюли. Они на солнце стоят, засыхают. — Голос Марселлы повышался к концу каждого предложения и звучал роскошно, как и положено «великолепной».
Не обращая внимания на ее слова, Трей продолжил:
— Эти прекрасные девы с холма пришли послушать нашу изысканную музыку. — Он развел ладони, как будто мы должны были с них спрыгнуть, и посмотрел на Луэллу. — Если вы не побережетесь, музыка изменит вас невиданным образом. — Потом он обратил свое худое лицо ко мне, и я подумала, что однажды он действительно может стать хорошим актером. Склонив голову набок, он сказал: — А вот вы не так легко поддаетесь влиянию…
Его фразу оборвала широкая ладонь, внезапно появившаяся на нашей сцене и схватившая его за воротник.
— Хорош денди изображать! Начисти кастрюли, пока я тебе рыло не начистил!
Потом Трея пнули коленом.
— Мы с Иовом уже и коней почистили, и ведра вылили. Одну вещь тебе поручили, а ты тут прохлаждаешься.
Трей споткнулся, выпрямился и одернул свой воображаемый сюртук.
— Здесь дамы, — высокомерно произнес он, подхватил стопку кастрюль и понес куда-то, не забыв подмигнуть мне.
В наш кружок вторгся неуклюжий молодой человек с гладким юношеским лицом. О том, что он скоро станет мужчиной, напоминали его баритон и наглость. Нижняя челюсть была крупная, а глаза — темные, но не мрачные.
— Сидни Таттл, — Парень пожал руку сначала мне, а потом Луэлле, а затем обратился к Марселле: — Ма, не позволяй ему так себя вести. Его будут считать чудным.
Марселла была очень крупной женщиной, с широкими, как у мужчины, плечами, прямой спиной и решительными движениями.
— Оставь его, — сказала она, подходя к костру и собираясь снять со сковородки лепешку.
Сидни ушел, и Луэлла посмотрела ему вслед, хотя он ее, кажется, и не заметил.
Марселла разорвала лепешку на куски, глядя на нас поверх дымка.
— Трей что-то слишком дружелюбный. Вы зачем пришли?
У меня язык присох к нёбу, но Луэлла ответила сразу:
— Мы вчера услышали пение, раздававшееся из вашего лагеря, и оно было прекрасно. Мы надеялись, что нам повезет услышать его еще раз.
Марселла оставалась угрюмой.
— Мы не поем для чужих, — отрезала она. — Во всяком случае, не на своем языке. Тем более когда за нами подглядывают.
Я дернула Луэллу за рукав, но ее уже было не остановить:
— Мы не хотели ничего дурного, просто проходили мимо. Это так красиво! Любой бы остановился послушать.
Марселла поворошила костер, и из него полетели искры.
— Я же говорю, что мы не поем для чужих.
В горле стало сухо от волнения. Я хотела уйти, но Луэлла стояла как вкопанная.
— Я — мисс Луэлла Тилдон, а это моя сестра, мисс Эффи Тилдон. — Она присела. — Вы — Марселла Таттл из Сассекса. Следовательно, мы официально представлены друг другу и больше не можем считаться чужими.
Уголок рта Марселлы дернулся, будто она с трудом сдержала улыбку. Женщина оглядела Луэллу и снова поворошила костер.
— Ваши родители знают, что вы здесь?