Эд Лейн понимал, что серьезно нарушает правила безопасности, отстав от товарищей. Он также представлял, насколько мал шанс встретить Джейн, так как не знал, пойдет она по дамбе или она уже на острове. Что он должен был делать? Остаться и ждать? Или уехать? Оба варианта решения были по-своему крайне важны для него.
Наклонившись над парапетом, он заметил небольшое белое пятнышко. Вода поднимающегося прилива слегка покачивала заснувшую чайку. Он подумал, что чайка может стать для него инструментом судьбы. Подобрав камешек, он бросил его вниз, решив, что если камешек упадет справа от птицы, он уедет, если же слева, то останется.
Камешек упал точно посередине, то есть прямо на птицу. Чайка проснулась и улетела с возмущенным криком.
Эд Лейн задумался над непонятным предсказанием судьбы, не находя ему объяснения. Тем не менее, требования дисциплины быстро взяли верх, и он взялся за велосипед, собираясь двигаться дальше. В это время его окликнул нежный голосок.
— Добрый вечер, лейтенант! Какой сюрприз! Вы приехали навестить нас?
Сердце Эда Лейна растаяло. Он ничуть не удивился, увидев, что Джейн подошла к нему со стороны острова, тогда как ему сказали, что она гуляет на материке. Его первым побуждением было восстановление истины.
— Добрый вечер, мисс… Я не лейтенант, как я уже имел возможность объяснить вам.
— Но у вас же есть нашивка, — удивилась Джейн.
Она протянула руку и коснулась блестящей полоски кончиком детского пальчика.
— Дело в том, что мне присвоили звание сержанта, — пояснил Эд Лейн.
— Ах, вот как! Но для вас это будет лучше?
Вопрос удивил Лейна и заставил его задуматься. Потом он ответил:
— В любом случае мне хуже от этого не будет.
— Я рада за вас, и я рада, что мы встретились. Я бродила поблизости, и присутствие полицейского окажется весьма кстати, когда начинает смеркаться. С этими мятежниками.
— Кстати, — сказал Лейн, — я приходил к вам, чтобы предупредить о Шауне Арране. Вы знаете его? Это бывший шофер.
И он рассказал все, что ему было известно про шофера леди Августы. Джейн с восхищением слушала рассказ, не особенно вникая в его содержание. Луна в последней четверти освещала большие руки полицейского, лежавшие на руле велосипеда. Джейн предусмотрительно сняла косынку, чтобы он мог лучше видеть ее лицо. Не прекращая говорить, Эд Лейн приподнял велосипед, словно перышко, и поставил его вплотную к парапету. Мощь его движения, высокий рост и глубокий голос создали у Джейн уютное ощущение безопасности. Счастливая и немного смущенная, она опустила голову. Эд Лейн увидел в лунном свете нежный затылок и такую же нежную шею. Он с большим трудом удержался, чтобы не коснуться своей громадной лапой этой хрупкой девичьей шейки, так нуждавшейся в его защите.
Дойдя до конца рассказа о Шауне, он остановился. Несколько минут они молчали, и был слышен только слабый ритмичный шум поднимающейся воды, ласкавшей тысячами своих губ длинное тело дамбы.
— Ах, лейтенант, — восторженно воскликнула Джейн, — какое счастье, что вы здесь и защищаете нас!
— К сожалению, я не могу делать это всегда, мисс.
Он не решился в очередной раз уточнять свое звание. Джейн смотрела на него, и в этом взгляде он чувствовал восхищение и неясный вызов. Он почувствовал, что выглядит героем в ее глазах.
— Вы не должны стесняться, чтобы позвать меня, если вас что-то испугало, мисс.
Джейн представила шофера в больших очках, бродящего в темноте. Она с наслаждением затрепетала, и ей неудержимо захотелось прильнуть к констеблю, но она не решилась.
— Если я буду нужен вам, пришлите мне записку через Пэта Долловея, это мясник из Донегола, — сказал Лейн. — Он привозит вам мясо каждое утро. Это мой друг. Он сразу же передаст мне вашу записку. И я приду, как только смогу.
После этих слов Эд Лейн уехал. Джейн долго смотрела на удаляющийся огонек. Когда он исчез, она закрыла глаза, чтобы продолжать видеть его.
Гризельда при первой же возможности навестила Шауна в укромном месте, предусмотренном на случай тревоги, куда он перебрался, когда его предупредила Молли. По пути туда он до полусмерти перепугал Нессу. Теперь он находился на вершине скалы, куда вскарабкался, несмотря на больную ногу. Укрывшись в пещере, закутанный в серый плащ, он оставался невидимым для всех обитателей острова. Со стороны моря рыбаки тоже не могли разглядеть его.
Гризельда забралась наверх и прижалась к Шауну. Он обнял ее. Она опустила голову на его плечо. Они смотрели, как небо на горизонте, на другом краю океана, меняет цвет от пурпурного к сиреневому, становясь затем темно-фиолетовым. До них со всех сторон доносились дикие ароматы и звуки окружающего мира. После только что испытанного страха Гризельду согревало огромное счастье. Это был момент, когда она решила, что больше никогда и никуда не отпустит Шауна одного.