Она пыталась сопротивляться своим слишком примитивным представлениям, считала свой разум неспособным осознать всю чистоту божественной любви. Ей требовалась помощь, кто-то должен был уверенно вести ее по пути познания восхитительных таинств. Она боялась, что будет бесконечно путаться в нагромождении чужой лжи и своих ошибок. Она умоляла святого Альбана просветить ее, указать каким-либо понятным только ей знаком, проявлением чего-нибудь необычайного, наконец, вспыхнувшим в ней светом, правильный ли выбран путь, двигаться по которому она стремилась изо всех сил. Сможет ли она увидеть в конце пути дверь?
Она почувствовала, что ее окутало ароматное облако, ласково прикоснувшееся к лицу. Узнав аромат, она удивилась и обернулась. Перед ней находилась могила женщины и ребенка, укрытая сплошным покровом круглых листьев. Среди зелени листвы она увидела распустившуюся фиалку. Этот единственный цветок и испускал аромат, купавший Элис волнами нежности, сочувствия и уверенности. Элис поняла — или подумала, что понимает. Иногда этого бывает достаточно. Исчезли все сомнения и страхи. Она отчетливо увидела предстоящий путь и поняла, что должна делать. Послышался быстро нарастающий необычный шум. Она догадалась, в чем дело. Оставив ненадолго свои мистические искания, она поддалась любопытству и побежала вокруг дома.
Удивительный механизм поднимался к дому по зигзагообразной аллее. Больше всего он походил на открытую пароконную коляску. Только лошадей почему-то не было; несмотря на это, коляска продолжала передвигаться, как утка, которой отрезали голову, а она продолжает бежать, хлопая крыльями.
Все обитатели Сент-Альбана, за исключением сэра Джона, которого никакие превратности судьбы не могли отвлечь от вавилонских табличек, а также Амбруаза Онжье, стеснявшегося проявить недостойное для мужчины любопытство, торчали у дверей, выглядывали из окон или из-за деревьев. Десятки любопытных глаз следили за приближающимся чудовищем.
Окутанное облаком голубого дыма, шлейфом тянувшегося сзади, устройство издавало жуткий грохот, похожий на непрерывную пальбу. Металлические колеса крошили гравий и расшвыривали его в разные стороны. Две ошалевшие от ужаса овцы перебегали от одного массива зелени к другому, пытаясь найти убежище. Покинутые ягнята отчаянно призывали матерей. Угрюмый серый ослик задрал голову и испустил трубный вопль, способный потрясти землю и небеса.
Механизм подкатил к дому. Человек, сидевший на переднем сиденье, держал обеими руками двойную медную рукоятку на конце вертикальной штанги. Одетый в серый плащ, с черной фуражкой на голове и в темных очках, закрывавших часть лица, он проделал несколько магических жестов, повернул рукоятку, переместил какой-то рычаг и потянул за какую-то ручку. Послышался адский скрежет железных зубов, и механизм остановился у подножья ступеней, окутавшись синим дымом.
Джейн запрыгала на месте, хлопая в ладоши. Она крикнула Гризельде: «Поторопись!», но ее никто не услышал из-за грохота пальбы, ритм которой замедлился, но громкость увеличилась. Облако дыма стало подниматься навстречу Гризельде, медленно спускавшейся по ступенькам. Дым охватил ее голубым запахом бензина. Она остановилась, почувствовав, как что-то толкнуло ее в сердце, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Это был запах приключения, запах будущего. Что-то необычное. Что-то из завтрашнего дня. Правая рука Гризельды, сжимавшая закрытый зонтик, слегка дрожала. Грохочущие звуки врывались в нее и увлекали за собой. Ее лицо порозовело. Она открыла глаза и спустилась на две последних ступеньки. Окружающий мир исчез для нее; она видела только фантастическую машину и загадочного человека, сошедшего с машины и что-то говорившего ей. Но она его не слышала. Он протянул ей плащ. Она заколебалась. Для этой невероятной прогулки она надела платье из белой фланели с синезеленым узором — того же цвета, что ее глаза и кружевная оторочка на зонтике. Сильно облегающее спереди, платье было сшито так, что основной объем материи собрался сзади в виде спадающих каскадом складок. Узкая вуаль, проходящая под подбородком, удерживала на голове белую соломенную шляпку, из-под которой выбивалась волна рыжих волос. Ей не хотелось прятать свое такое изящное платье под бесформенным плащом. Но Элен подбодрила ее понятными только им двоим знаками и помогла ей накинуть плащ на одно плечо. Джейн в это время тряслась от с трудом сдерживаемого смеха. Леди Гарриэтта пыталась давать неразборчивые советы с верхних ступенек. Пальба мотора заглушала все остальные звуки на острове. Непрерывно лаявший Ардан старался не уступать огромному новому зверю в производимом им шуме. Гризельда попыталась взобраться на сиденье, сохраняя достоинство и корректность движений, несмотря на узкую юбку, неудобные туфельки и высокую подножку. Мужчина протянул ей руку в кожаной перчатке. Она уцепилась за спасительную помощь. Элен подтолкнула ее сзади, Джейн подстраховала сбоку, и она, наконец, очутилась наверху, на предназначавшемся для нее месте рядом с усевшимся на соседнее сиденье мужчиной.