Она кланяется генералу и ведет меня вглубь дома.
Перед тем, как она закрывает за нами дверь, я успеваю бросить на генерала последний взгляд через плечо. Его ухмылка сейчас шире, чем когда бы то ни было, глаза блестят победным блеском.
Госпожа Эйра приводит меня в маленькую комнату без окон и просит немного подождать. Я стою, не зная, куда себя девать. Одежда намокла от дождя, вода капает с нее на полированные доски пола. Я часто дышу, стараясь – хотя и безуспешно – успокоить бешеное сердцебиение. Все вокруг кажется мне нереальным, будто происходит не со мной. Даже долгая дорога не помогает поверить, что я, Леи, и правда нахожусь в королевском дворце, а где-то неподалеку – в одном из соседних зданий – меня ждет Король.
Я слышу громкие шаги по коридору – цоканье, сопровождаемое почти беззвучной ровной поступью госпожи Эйры. Раздвижные двери расходятся, и за ними появляется высокая и какая-то сгорбленная фигура – не совсем человеческая, слишком крупная, со слишком массивной шеей и спиной. Я с трудом сдерживаю возглас.
Женщина, очевидно, мадам Химура, – вовсе не человек. Она… Она – орлица!
Демоны-орлы – редчайший вид крылатых демонов. Большая часть их клана погибла во время Ночной Войны – почти все они состояли в армии Короля. Я еще никогда так близко не видела никого из птицедемонов – тем более чистокровного птицедемона из Лунной касты. Первое, что приковывает мое внимание, – это глаза мадам Химуры: два ярко-желтых полумесяца, наполовину прикрытых птичьими веками. Их пронзительный взгляд прошивает меня насквозь. Белые перья покрывают ее лицо вплоть до крючковатого клюва, к которому сходятся ее высокие скулы. Облик почти человеческий и притом… совершенно противоестественный. Серебристо-серая мантия оттеняет угольно-черное оперение, покрывающее ее тело.
– Итак, – произносит она. – Вот, значит, из-за чего столько шума.
Ее голос резок и пронзителен и больше похож на птичий крик. Она подходит ближе, и я вижу под подолом ее стопы – они заканчиваются длинными острыми когтями. Одной рукой, покрытой грубой кожей, – человеческой рукой в орлином оперении – она опирается на трость с костяным набалдашником, но, несмотря на трость и сгорбленный силуэт, она выглядит необычайно сильной и энергичной, от нее исходят волны власти.
– Сколько тебе лет, девочка? – резко спрашивает она, моргая птичьими глазами.
– Сем… семнадцать.
– Когда ты родилась?
– В первый день Нового Года.
Она прищуривается.
– Под знаком быка, значит. Под знаком упрямца. И под новогодней золотой луной. Должно быть, луна и подарила твоим глазам этот цвет.
– Может быть, и луна, – говорю я, чувствуя, как щеки заливает жар. – Знаю точно, что это был не демон.
Перья ее сердито топорщатся. Только что оперение на руках было гладким – и вдруг руки превращаются в настоящие крылья, так резко приподнимаются перья на ее коже.
– Всякий, у кого есть хоть немного мозгов, ни на миг не усомнится, что ты насквозь бумажная, глупая девчонка. Даже твоя походка выдает служанку. Ни один демон не мог бы вести себя столь жалко. Кроме того, твою истинную сущность окончательно раскроет завтрашняя инспекция. От наших инспекторов ничего не спрятать, даже если ты пробовала прикрыть свое убожество заклинаниями. А теперь развернись! – рявкает она.
Я подчиняюсь, кожей чувствуя ее пристальный взгляд.
– Госпожа Эйра сказала, что у тебя нет никакого опыта придворной жизни. И никаких связей при дворе.
Я киваю.
Она резко подается ко мне и хватает меня за подбородок.
– Ты не должна отвечать своим начальницам жалкими мотаниями головой, девчонка! – Ее дыхание обжигает мне лицо. – Если я задаю тебе вопрос, изволь отвечать – «Да, мадам Химура» или «Нет, мадам Химура», ясно тебе?
– Да, мадам Химура.
– Ты владеешь какими-то умениями, кроме умения злить старших?
Я отвечаю чуть слышно:
– Да, мадам Химура. Я неплохая травница, еще умею прибираться в доме, еще…
– Травница? Уборщица? Ха! – она прерывает меня смехом, похожим на клекот. – Ты находишься при королевском дворе, девчонка. Твои умения здесь пристали разве что горничным и прислужницам. Владеешь ли ты какими-либо искусствами нюй – женскими искусствами, – которые тебе потребуются как Бумажной Девушке? Только они здесь и нужны. Разве цветок поливает себя сам? Конечно, нет. О нем заботятся садовники. Работа цветка в том, чтобы быть настолько прекрасным, насколько это возможно. Я правильно понимаю, что подобными искусствами ты не владеешь? – Она щелкает клювом. – Бесполезная девчонка.