Так оно и оказалось. Дима Разумец раздобрел, встретил ее, не вынимая изо рта сигары («Что-то он раньше их не курил, выделывается, кобель!»). Правда, когда Арина вихрем ворвалась в его квартиру, в глазах «красного менеджера» мелькнул испуг.
—В Майами, штат Флорида, к своему дружбану Сержу не собираешься пока, поставщик белого мяса?! — с ходу набросилась на него девушка.
Диме необходимо было взять себя в руки, потянуть время: вид Аришки ошеломил его. Ее дурацкие угрозы по телефону не могли вызвать особенных опасений. Ну, полается он с женой, она и так наверняка знает, что парочка любовниц у муженька имеется. Угрозы же поведать миру о шоу-турах просто смешили. Мир не содрогнется, мир — его, Димы Разумца, мир — не перевернется. Серж с деньгами давно в Майами, фильм куплен сразу несколькими заведениями, счет у них общий. А он — что он, он ни при чем, он учил девушек делать шоу, потом по просьбе друга спросил, кто хочет поработать на Ямайке. Все согласились добровольно. На «Золотой Рыбке» шум не отразится. Нет, это просто смешно. Но он допустил ошибку, впустив эту распсиховавшуюся шлюху в квартиру. Ее нужно как-то успокоить, может быть, дать денег. А Арина продолжала бушевать:
—Работорговец! Сутенер! Кобелина! Работорговцы хоть негров белым людям продавали, а ты? Урод!
—Аринушка, тебе нужно как-то успокоиться. Не мог же я знать, что ты там станешь трахаться с кем попало... А по поводу сутенерства, так это я... гм... тебя материально поддерживал.
—Чмо кефирное! Урод! — Арина с размаху, со стуком опустила на письменный стол оставшуюся бутылку водки. Девушку просто колотило. Она никогда не думала, что сможет так разбушеваться. — Да, урод! А что я шлюха — согласна! Давай, Разумец, перед серьезным разговором выпьем за всеобщее б...во! Тащи стаканы!
«Она мне тут все разнесет», — тоскливо подумал Дима, топая на кухню. И тут его осенило: «Раз девушку нужно успокоить, ей необходимо успокоительное». Расчет был на то, что Арина проспит часиков десять, а потом с ней можно будет разговаривать более спокойно. «Красный менеджер» бросил белый порошок — обыкновенный люминал — в один из стаканов. Боясь переборщить — таблеток пять. «В таком состоянии она не заметит легкой взвеси...»
Бутылку прикончили быстро: хлопнули по полному стакану почти залпом.
—Вот вам и полкило... — обиженно пробормотала Арина и снова набросилась на «торговца белым мясом».
Теперь она понимала состояние Щегла, в котором та так легко входила в неистовство.
—Ну я же не думал... ну я же не знал...— разводил руками Разумец: «Черт, не действует, она словно бешеная... А, знаю!»
—Милая, — после очередного термоядерного взрыва сознался Дима, — я ведь еще ниже пал, чем ты... Деньгами я тебя, конечно, обеспечу, о месте жительства поговорим, но — спокойней, спокойней. А раз водка нас не успокоила, давай предадимся моему маленькому пороку.
Он достал из ящика письменного стола миниатюрную табакерку — чуть больше спичечного коробка, — открыл. Поддел наманикюренным ногтем немного белого порошка, поднял руку к носу, втянул порошок ноздрей. Передал табакерку Арине.
—Это еще что за фокусы?! Одурманить хочешь, песий ты подхвостыш?
—Попробуй. Просто помогает сосредоточиться, успокаивает. Я же вон нюхнул — и ничего, замертво не пал.
Очень осторожно Арина, точь-в-точь повторяя все жесты Разумца, нюхнула белый порошок. Резко отодвинула от себя табакерку:
—Да какое тут, к ляду, успокоение! Ты из меня такую шлюху сделал, что мне и в аду с чертями трахаться предстоит до второго пришествия!
—Ничего, ничего, — пробормотал «красный менеджер», отрезая конец второй сигары,— сейчас все будет хорошо.
«Ничего, ничего...» Она сейчас убьет этого козла, эту мразь! Чтоб сдержать порыв, она резко вскочила, быстро подошла к окну с низким подоконником... «Ничего!» Арина посмотрела вниз: как странно, седьмой этаж, а между ней и землей — ну совсем ничего! Ничего, ничего...
—Сукин кот! — зло бросила она Разумцу. И вдруг ей стало смешно: понятно, сукин сын — это щенок, но каким образом появляются на свет «сукины коты»? Как так может быть?
—Ты как появился на свет, гибрид суки и «кота»-сутенера? — поинтересовалась она у Разумца, повернувшись на сто восемьдесят и прислонившись затылком к холодному стеклу, вибрировавшему от проходивших внизу машин. Поискала взглядом, чем можно разбить это проклятое стекло. Увидела икону. Большую. Богоматерь вдруг игриво подмигнула ей; тут Арина заметила, что и с комнатой происходит что-то бесовское: стены мерно покачивались, словно кланяясь ей, а «красный менеджер», оказавшись вдруг невероятно огромным, встал и, подняв руки, легко продел их сквозь потолок и теперь вращает его над головой.