—Но у тебя же такие неприятности были! А у меня — вся эта печальная суета с похоронами, потом и самой Арины не было уже в городе... Я виновата! Дозвонись Арина мне, я не пустила бы ее к этому... как его... Разумцу — в таком состоянии.
—Так, может, это ее Димочка сбросил?
—Как ты можешь такое!.. Из окна квартиры, где он с женой живет! Да еще — голую, с колдовским каким-то талисманчиком на шее. Об этом в «Нота Бене» сегодня напечатали. Да еще жена почти сразу вернулась. И вроде Арина наркотиками какими-то напичкана была! Это же для него самого — как смерть: семейный скандал, по милициям затаскают, карьере конец...
—Ты его еще пожалей! Доброе ты сердечко, Наташка! Мы с тобой Арину в девять дней и в сорок — обязательно помянем. И пусть самоубийц не принято, это не она себя, это всяческие Разумцы да Сержи ее убили... Эх, Аришка-малышка, не успела я... Ладно, мышка моя. Сейчас не грусти. Будем поминать — погрустим вместе...
Девушки распрощались.
Елена задумалась: «Счастье и несчастье, почему они всегда идут в этой жизни рука об руку?» Мелькнула крамольная мысль: «Возможно, для того это, чтобы на фоне чужого несчастья люди ярче чувствовали все счастье, выпавшее на их долю?»
На время она позабыла об Арине. Ей в эти секунды вспомнилась первая — и пока последняя — ночь с Николаем. Лена взглянула на часы и счастливо рассмеялась: «Еще немного — и подобных ангельских ночей у нас будет предостаточно! И вот еще что: я перестану предохраняться. И пусть ОН станет таким же, как Коля, — взгляд в зеркало, — впрочем, мои зеленые глаза ЕМУ тоже не помешают».
Эпилог
Эпилог
Перед Дворцом бракосочетаний на Петровской набережной, одним из крупнейших и красивейших в городе, редко скапливалось столько личных автомобилей. Почти все приглашенные на бракосочетание знали, что банкета не будет: так, посиделки в узком кругу. Настоящий пир новобрачные собирались устроить после венчания.
Одна из машин стояла особняком: Михаил, не то чтоб из-за угрозы какой-либо реальной опасности, а в знак уважения, попросил четырех бойцов присмотреть за порядком во время церемонии. Но вот праздничная процессия спускается по широкой лестнице.
Впереди — еще более розовощекий, чем всегда, жених и невеста, такая миниатюрная, что ее почти не видно из-за огромного букета цветов.
Вслед за новобрачными — свидетели: высокая, красивая пара; неудивительно, что им досталось нести большую часть цветов, преподнесенных невесте, — а их великое множество! И даже трудно сказать, кто более счастлив: новобрачные или свидетели. Следом — пытающиеся найти общую тему для разговоров родители жениха и невесты, теперь уже — мужа и жены. Наташины родители прилетели только три дня назад.
Ну а за ними — беспорядочно шумящая толпа гостей. Здесь много старых знакомых, приятели Олега: Виктор, Хиба, Батюшка, — заводские поклонники свидетельницы и невесты, а вот и сам отец Горчев в окружении сразу двух Майков!
Позвольте, почему — двух? Кто-то уже слишком много выпил? Ах да, Майк же говорил, что у него есть брат-близнец, главный редактор листка «Нота Бене». Это именно по его просьбе отец Горчев согласился обвенчать в ближайшем будущем Олега с Наташей в одном из храмов, переданном правительством РФ зарубежной русской православной церкви.
Шумная толпа выходит на набережную, в руках у парней появляются бутылки шампанского.
Мишины бойцы снова в работе, их только удивляет немного, когда они видят, как их новый босс пожимает руку врагу номер один их прежнего босса, так внезапно решившего уехать в Испанию, удалиться от дел.
Да! На этой свадьбе не видно пары знакомых лиц: нет Александра Борисовича Гольдмана, нет Димочки Разумца... Но нет и Арины...
Однако народу достаточно! Но все почему-то чуть смущенно молчат, словно ждут чего-то, и шампанское еще не пугает воробьев своими выстрелами. Наташа обращается к отцу Горчеву:
—Напутствуйте, батюшка, перед венчанием...
—Что сказать, дети мои? — Все замолкают, слышен шум машин с Большого проспекта. — Сначала было Слово, и Слово это было Бог. А Бог есть Любовь. Живите в Любви, живите в Боге. И помните: вера, надежда, любовь, «но любовь из них большее», как сказал Апостол. Пусть «знания упразднятся и языки умолкнут, и пророчества прекратятся», «любовь же никогда не перестает». И да будет любовь ваша вечна — и вечно такой, как сейчас!
Поняв, что окружающие так слушали его, что теперь им и «ура» закричать неловко, отец Горчев берет у одного из двух Майков бутылку шампанского...
—За молодых! — Оглушительный выстрел. — За любовь!