Ей хватило того, что она услышала, — дальше торчать у дверей не имело смысла. Вообще она перестала контролировать себя. Но «в безумии порой бывает больше смысла», как говаривал Шекспир: Лена, метнувшись в свою комнату и быстро одевшись, не забыла прихватить самые дорогие (не сердцу — ювелирам) драгоценности и набить и без того распухшую от денег сумочку новыми купюрами.
Револьверчик, косметичка, деньги — что еще нужно девушке на улицах ночного города?
Оцепенение сменилось лихорадкой деятельности. «Подонки! Все, все — дерьмо! Так подставить Колю! Он ведь совсем один сейчас, против всей гвардии Аль-Борисыча! Теперь она просто не сможет дожить до утра! А возможно, не доживет и он, Колька... Нет! Этого не может быть, потому что... не может быть никогда!! Его необходимо немедленно предупредить!! Нужно увидеть его, обнять, защитить своим телом от этих подонков!»
Лена никогда не была сильна в юриспруденции, но в мозгу пульсировала мысль: «Под расстрельную статью хотят подвести, гады!»
Спокойной ночи не получилось. Ночь была «весела». И дерзка.
У нее хватило ума запереть дверь «своей спальни» на ключ (пусть Аль-Борисыч думает, что я сплю спокойно, дрянь-передрянь!), но надеть что-либо, соответствующее обстановке, она уже не успела... не сообразила! Как не додумалась и набрать Колин номер телефона. Бесшумно выскользнула из квартиры, побежала...
Интересная картинка: девушка, чью шикарную макси-тунику почти не скрывает распахнувшийся дешевый плащик, бежит по городу. Беглянка из Дома мод! Улицы безлюдны. Каблуки, пусть и небольшие, мешают бежать. Банально, но от туфелек просто необходимо избавиться.
«Сброшу, побегу босиком! По морозу босиком к милому ходила! Но что же я несусь?! Курица-наседка! Господи! Хоть бы машина показалась! Деньги есть... О Боже!»
Молитва была услышана. Показался «Москвич». Лена встала посреди улицы, отчаянно голосуя обеими руками: «Лучше под машину, но к Коле успею!»
—Что случилось? Пьяная? Себя не помните? — послышался раздраженный голос водителя.
—Видишь, девушка в панике, не заводись...— Рядом с шофером сидела женщина. Красота и потрясенный вид девушки в вечернем платье вызвал сострадание:
—Мы можем вам чем-то помочь?
Елена была ошеломлена: оказывается, на свете есть нормальные люди, кроме Наташи, Майка и, конечно, Коли. Хотя он...
Она назвала адрес, умоляюще посмотрела на водителя:
—Это недалеко, на Петроградской... Я заплачу сколько хотите!
—Не стоит об этом, — раздался опять мягкий женский голос, — садитесь, если так спешите. Это действительно недалеко, мы быстро доберемся!
Только в машине Лена поняла, как ей повезло: она остановила почтенную пожилую пару, возвращавшуюся из гостей. Причем добродушная супруга явно доминировала в этой семье: после ее слов водитель, пользуясь ночной пустынностью улиц, позволил своему старому «москвичонку» мчаться с явным превышением скорости. И Лена была благодарна им за это. Мир все же не без добрых людей. Из чувства деликатности ее ни о чем не спрашивали. Хоть какая-то пауза!
Высадив Лену у Колиного дома, супруги, как ни просила их Елена, отказались от денег. Ну да и у нее не было времени долго их уламывать.
«Что же я не догадалась позвонить, предупредить о своем приезде», — вспомнила она, уже поднимаясь по лестнице. Дом был старым, без лифта.
Лена ничуть не запыхалась, но дыхание у нее перехватило в тот момент, когда она уже отняла палец от дверного звонка: «Боже, почти три часа ночи, что он подумает?!»
Дверь открылась очень быстро — словно Коля ждал ее. «Или какую-нибудь гостью?» — мелькнуло в голове у Лены. Проклятые бабьи мысли!
Сколько раз она обыгрывала для себя эту сцену! Вот она входит, безразличным голосом просит «сообразить кофе покрепче» и уже в кухне, не торопясь, спокойно выкладывает Николаю все услышанное. Или так: даже не переступая порога, она говорит: «Я понимаю, Кудрявцев, в три часа ночи это может прозвучать глуповато, но мне кажется, что моя информация может тебя заинтересовать». Или...
Какие тут, к черту, «или»! Едва дверь распахнулась, Елена, вопреки намеченному сценарию, бросилась на шею Николаю:
—Колька, миленький-маленький, что же ты наделал, что же я наделала, — ведь это же я, змеюка подкопытная, после той ночи, ну, помнишь, когда ты меня от хулиганов спас, твой телефон Аль-Борисычу дала, он сейчас такое... такое придумал! И ты, мой бедненький, уверенный в себе дурачок, попался на детское «попадалово». Что же мы с тобой наделали, любимый ты мой...
Согласно законам жанра, они должны были бы в тот же момент «оказаться на койке»: столь страстной была встреча. Но нет! Николай нежно отстранил от себя девушку: