Казенов, Долгунов и Завьялов захохотали. Нил Иванович фыркнул, почесал лысину, выругался и не выдержал, громко рассмеялся.
— Вы бы, Михей Иванович, обратились в Москву, в наркомат, пусть бы он прислал рабочих. Ведь по плану правительства нам полагается… — начал он уже мягче, глядя на все еще смеющиеся лица директора и инженера. — А вы ко мне…
— Думаете, не обращались? Вот, прочтите, — сказал Казенов и подал телеграмму.
Нил Иванович взял и прочел вслух:
— «Шатура. Главинж Казенову.
Связи известными вам трудностями предоставить рабочую силу ближайшее время не представляется возможным. По нашим данным, имеющаяся у вас рабочая сила используется нерационально, организация труда слабая, очередность работ недостаточно продумана. Дабы не сорвать плана, нехватку рабочей силы компенсировать за счет лучшего маневрирования и использования существующей, равно как за счет лучшей организации труда. Вашу просьбу докладывал правительству. Правительство, как и я, надеется, что проявлением местной инициативы выйдете из положения. Телеграфируйте, что вами будет предпринято. Замнаркома электростанций».
— Вот так помог, вот так помог наркомат! — возвращая телеграмму Казенову, воскликнул Нил Иванович, а затем с оттенком легкой иронии добавил: — Телеграмма, впрочем, адресована не мне, а товарищу Казенову, он пусть и проявляет инициативу.
— И проявляю! — ответил резко Казенов. — И проявляю!
— Хороша инициатива, нечего сказать! За наш счет.
Нил Иванович, вздыхая и хмурясь, заходил по кабинету. Было видно, что начальник участка сильно расстроился. Он не мог представить себе, как это можно отдать двести — триста девушек с полей участка, когда там и без того не хватает рабочей силы.
Долгунов молчал. Лицо его было серьезно, тонкие брови приподняты. Взглянув на парторга, Нил Иванович решил, что он на его стороне и будет поддерживать его. «Не дам, вот и все! — окончательно укрепился он в своем решении. — Пусть едут к начальникам других участков!»
Казенов, слушая возражения Нила Ивановича, подумал:
«Что он, этот Нил, дурака валяет или же не понимает создавшегося положения? Ишь индюк, расходился!»
— За наш счет хотите, Казенов, цвести! — воскликнул Нил Иванович. — А я должен благодаря вашей инициативе завянуть на своем участке?
— Местничаете, Нил Иванович, местничаете, — возразил Казенов.
— Сядьте на мое место, а я погляжу, как вы завертитесь!
— Каждый сидит там, куда его посадили, а людей давайте, — твердо сказал Казенов.
— Нет, посидите! — набросился на инженера Нил Иванович, видя его настойчивость. — Если я по змейкам отстану — у меня на этой работе не хватает людей, — так будете гонять?
— Будем! — подтвердил Завьялов.
— За цаповку, за клетки тоже?
— Будем, — подтвердил Завьялов.
— Разлив у меня на волоске держится, вот-вот оборвется. Перед каждой сменой с Емельяном Матвеевичем сбиваемся с ног, пока ее не укомплектуем. Да где у меня народ-то?
— За это вы и деньги от государства получаете.
— А вы? — вскинул глаза на Казенова Нил Иванович. — Не деньги? Еловые шишки получаете?
— Коль вы так, то я вот так поставлю перед вами вопрос, Нил Иванович, — сказал уже сурово Завьялов. — Если добыча сорвется у Казенова, то гидромасса не будет подаваться на поля. Что станешь делать? Ничего! План не выполнишь, так? Хорошее время упустим. Время сушки! Дополнительно нам людей дадут? Не дадут! Какой же выход? Перебросить людей с сушки, вот и все!
Нил Иванович что-то промычал и отрицательно закачал головой.
— Все это, может, и правильно, но людей дать не могу, — решительно отрезал он. — Что хотите делайте, а не могу.
— И почему вас зовут Нилом Ивановичем, а не Крокодилом Ивановичем! — рассердился Казенов. — Завтра же отдам распоряжение, чтобы не давали гидромассу на ваш участок.
— Небось дадите.
— Ладно, — воскликнул Завьялов, — не спорьте! — И он обратился к парторгу: — Емельян Матвеевич, что вы скажете относительно нашей просьбы?
Долгунов, не принимавший до этого момента участия в разговоре, бросил взгляд на взволнованного Нила Ивановича и сразу высказал свое мнение:
— Судя по ходу дела, надо дать. Хотя своя рубашка, как говорят, ближе к телу, но государственное дело надо по-государственному и решать.
— Вот это ответ! — весело воскликнул Завьялов. — Что вы теперь, Нил Иванович, скажете?
Начальник участка покрутил головой и вздохнул.
— Что скажу? Коли и Брут против меня — сдаюсь. Что с вами, друзьями, поделаешь! Посмотрю, что вы говорить будете, когда я начну заваливаться с планом!