— Возьми вот ту красавицу в свою бригаду, выдай ей цапку, и пусть работает по-нашенски. Поняла?
— Уж не ты ли, Петрухина, работаешь по-нашенски? — презрительно спросила Даша.
Девушки рассмеялись, поддержали ее:
— Да, уж она, Настенька-то, старается у Волдырина!
— Еще бы, девоньки! Даже от старания, бедная, осипла!
— Уразумела его стиль! — пояснила иронически Лукачева.
Аржанов вскинул голову, провел ладонью по глазам. Подойдя к Волдырину, на ухо сказал:
— Мне Соньку отдайте, Глебович, в бригаду на разлив. На этой работе ей достанется потруднее, чем на сушке. Я уж позабочусь…
Волдырин засопел, кивнул головой, затем обратился к помощнице:
— Петрухина, пошли Авдошину на разлив на третью точку.
— К Федьке? — переспросила нарядчица и перевела взгляд на Соню. — Авдошина, пойдешь на разлив.
Соня стояла растерянная и печальная, как затравленный зверек. Кто же заступится за нее, защитит ее? Ведь она сама бросила школу и приехала на болото добывать топливо стране, которую ее отец защищает на фронте… Слезы подступили к горлу, и не было сил удержать их. Ольга подошла к ней, провела нежно рукой по волосам.
— Не плачь, Соня! Идем отсюда к нам в барак.
Соня подняла лицо, поглядела на Ольгу и доверчиво пошла за нею.
Когда они вышли на улицу, солнца уже не было видно — оно догорало далеко, за темным лесом, и только его слабое сияние все еще стояло на склоне неба. Ольга, Даша и Соня, взявшись под руки, зашагали по широкой дороге.
— Соня, — начала Ольга, — я могла бы взять тебя в свою бригаду, но пока не хочу начинать драки. Ничего опасного для тебя еще нет. Пока потерпи. Аржанову тоже не доверяй, он из волдыринской компании пьяниц, и про него ходят нехорошие слухи. Если будет признаваться тебе в любви, то ты, Сонечка, не верь, но и резко не отвергай, следи за ним. Держись ближе к нам, мы тебе всегда поможем.
— Оленька, разве ты что-нибудь замечала за Аржановым? — спросила Даша.
— Не знаю ничего, кроме того, что сказала, но Аржанов, хотя и комсомолец, очень не нравится мне.
Вечерние сумерки сгущались. Мглисто-сизые облачка тумана поднимались над ровным простором торфяных полей.
Аржанов стоял на дороге, против того барака, в котором поселилась Соня. Он видел, как она вышла вместе с Ольгой, Дашей и другими девушками из столовой, как попрощалась с ними и направилась к своему бараку. Аржанов пошел к ней навстречу. Поравнявшись, остановился и почтительно приложил руку к фуражке.
— Я еще не знаком с вами… Простите, я не подошел бы к вам, если бы вас не назначили в мою бригаду. — Заметив у девушки на груди комсомольский значок, он оживился: — Вот как! Вы, оказывается, комсомолка! Очень хорошо! Легче будет вместе работать. О, мы сумеем наладить разлив гидромассы, знамя участка отвоюем! Не так ли?
— Я еще не работала на торфу, — сухо ответила Соня.
— У нас — да не получится! — воскликнул Аржанов. — Нет таких крепостей, чтобы мы не взяли их! — Он улыбнулся и протянул руку.
Соня машинально подала свою, ощутила крепкое, до боли, пожатие.
— Вас звать Соней? — зная отлично, что ее имя Соня, спросил Аржанов только для того, чтобы задержать девушку и продолжить с нею разговор.
— Так, — сказала Соня, делая движение, чтобы уйти.
— Завтра, значит, на разлив? Очень хорошо!
— Куда мне явиться? Где инструмент?
— Не беспокойтесь, завтра я сам зайду за вами. Инструмент у вас будет самый простой. Собственно, его не будет у вас.
— А что я буду делать?
— Так, легонькая работенка!
— Волдырин предлагал мне то же самое, что и вы, легонькую работенку, — сказала иронически и настороженно Соня. — А что получилось, вы видели?
— Видел. Вот поэтому-то я… Не поймите меня… — Федька запнулся, словно ему в горло попала еловая шишка. Оправившись от смущения, он с глуповатой улыбкой продолжал: — Это так… для начала… — И, заметив, что девушка нахмурилась, предложил: — Давайте пройдемся немного, и я объясню вам…
— Нет, — решительно ответила Соня. — Завтра рано вставать на работу.
— Знаю, что вы сердиты, — наигранно вздохнув, сказал Аржанов, — сердиты за то, что я ворвался в барак к вашим подругам.
— Напиваться так — это к лицу комсомольцу? — не вытерпела Соня.
— Совершенно правильный вопрос! Я непьющий человек. Ничего такого, как в прошлый раз, не случалось со мной. Просто по молодости не рассчитал на вечеринке своих сил, а друзья Волдырина пристали ко мне: пей да пей! Вот и вышла такая гадость. Надеюсь, что вы, выслушав мое объяснение, не будете сердиться?