— А вас мобилизовали на добычу торфа? — поспешил спросить Федька.
— Училась я, — ответила Соня, — в девятом классе. На торф пошла добровольно. После войны окончу десятый класс — и в университет, на медицинский.
Аржанов, глядя в землю, проговорил:
— Теперь я вижу, что вам трудно на болоте. Как мне жаль вас! Помочь, быть может, надо вам? Я помогу.
— Вы? Мне? — удивилась Соня. — Чем же вы поможете мне?
— Хорошим словом.
— Вы уже немало сказали хороших слов, — улыбнулась чуть иронически Соня.
— Деньгами, если у вас имеется нужда в них. И много могу дать. Не стесняйтесь.
Соня улыбнулась, испытующе наблюдая за выражением лица своего собеседника. Потом отрицательно качнула головой.
— Нет, Аржанов, деньги мне не нужны.
— Глядите. Вам виднее. Но если что… Ну, скажем, понадобятся деньги вашей мамаше или…
— Или моему жениху, — рассмеялась девушка, — или…
— Так вот, Соня, — возвышая голос, твердо, подчеркивающе сказал Аржанов, — я всегда дам вам. Ведь мы, комсомольцы, обязаны выручать друг друга в беде. Не так ли.
Соня кивнула головой в знак согласия и отвернулась. Федька украдкой, сбоку посмотрел на нее. Она, даже в неуклюжей спецовке, рукавицах и резиновых сапогах, забрызганная гидромассой, была стройна, а смуглое, с большими, подернутыми дымкой грусти черными глазами лицо ее было очаровательно.
Красота девушки так взволновала Аржанова, что он открыл рот, хотел сказать ей, что любит ее, но запнулся и не сказал. Соня же, поймав на себе его оценивающий взгляд, побледнела.
Мимо проходили торфяницы — они шли с дальних полей, от горизонта. В вечернем синеватом воздухе как-то странно светились их лица, ярко поблескивали глаза. Одни бригады проходили молча, другие — с разговорами, третьи — с песнями. Одни пели дружно, хорошо, другие тянули какую-то канитель, длинную и непонятную, третьи не пели, а как бы рубили капусту. Недалеко от Сони прошли бригады Кати и Даши.
«А где же бригада Ольги?» — подумала Соня.
Она еще раз обошла бровки, лопатой поправила их. Гидромасса уже не пенилась и не шипела, была похожа на темный стынущий студень на гигантском противне. Туман усиливался, густел и тихо клубился. Соне показалось, что это был не туман, а медленно переходили с места на место, отсвечивая розоватыми спинами, отары белых овец. Кусты на канавах пропали в поднявшемся тумане. Где-то заскрипел дергач, ему откликнулся другой. Всхлипнул перепел: «Спать пора! Спать пора! Спать пора!» — и сразу умолк — заснул. Наступила тишина. В потемневшем небе зажглась яркая звезда.
Вдруг из тумана неожиданно показалось что-то большое и серое. Соне даже стало страшно от этого, и она отступила по бровке.
— Да это Ольгина бригада, а я, дура, испугалась! — радостно воскликнула Соня. — А вот и Ольга сама, третьей в цепочке!
Она бросилась навстречу девушкам.
— Идем, Соня, — увидев Авдошину, предложила Ольга. — Гидромасса твоя уже застыла и не уйдет из канавы, хотя на поле Волдырина все может случиться.
Девушки рассмеялись.
— Идем. — Соня присоединилась к ним.
Аржанов злобно поглядел на Ольгу, а когда она поравнялась с ним, он озорно обратился к ней:
— Да ты так, Тарутина, до семисот, мать… дойдешь…
Ольга молчала, как бы не замечая Федьки.
Соня растерялась. Ей было стыдно взглянуть на Ольгу и на других девушек.
— А ты, хайло, не сквернословь, — сухо сказала Глаша и остановилась.
Остановилась и вся бригада, следовавшая за нею. Аржанов захохотал.
— Дура! Кто на болоте не ругается? Разве я зло? Я это жалеючи вас говорю. — И он опять обратился к Ольге: — Пойми, Тарутина, если ты будешь так гнать, то твои девочки не только облысеют, а…
Он не договорил. Глаша ударила его плашмя лопатой по голове. Федька упал в гидромассу, тут же вскочил и бросился на Глашу, но был снова сбит с ног. Барахтаясь в гидромассе, он закричал:
— Караул!
Девушки дали ему подняться. Аржанов метнулся было в сторону, но они остановили его, подняв лопаты.
— Стой! Мы тебя отучим сквернословить среди девушек!
— Будешь сквернословить или не будешь? Говори, а то твоя поганая башка получит еще полдюжины лопат!
— Он не слышит, немым стал! Девушки, дайте Федьке изо рта и ушей гидромассу выбрать!
— Ждать станем барина такого! — крикнула Глаша и двинула лопатой, тыльной ее стороной, Аржанова по спине.