— Уволь, Оленька, — поглаживая густые усы, сказал умоляюще Свиридов. — Знаю я твое «легонько»!
— Откуда вы знаете?
— По твоей ухватке на работе.
— То на работе, Дмитрий Елизарович.
— Не заманивай, все равно танцевать не пойду. Так вот, лучше, Оленька, разреши мне выпить за здоровье самой умной, самой красивой девушки на болоте. Можно?
Ольга, покраснев, наполнила стакан и подала Свиридову. Бригадир разливальщиц низко поклонился и поднес водку к губам.
— Ольга, не давай водки Елизарычу! — крикнула Глаша, проносясь в паре с какой-то чернобровой, широкоплечей, в оранжевом платье девушкой. — Он сбежал от меня!
Обернувшись на голос Глаши, Ольга стала смотреть на танцующих. Мимо нее пронеслись Катя с Долгуновым, Завьялов с Звягинцевой, Барсуков с полногрудой девушкой, Лиза Воробьева с техноруком Лузановым, — его серые длинные усы торчали прямо и, как лезвия ножей, блестели. Нина в голубом шелковом платье проплыла с толстеньким Нилом Ивановичем. Его лысина смешно блестела, отражая свет электрических лампочек. Все пары бежали, плыли, летели, притопывая и шаркая ногами. Казалось, вертится огромное цветистое колесо.
Вдруг Ольга почувствовала, что кто-то прикоснулся к ее локтю. Оглянулась и широко открыла глаза — перед нею стоял Павлов.
— Откуда? Как попал сюда? — задыхаясь, тревожно и счастливо шепнула она.
— Не танцуешь? Пары нет, а? — не отвечая на вопрос, ласково спросил Павлов.
Он схватил Ольгу и стремительно вылетел с нею на середину круга.
Нетанцующие захлопали в ладоши. Аркашкин, видя, что и его подавальщицы завертелись в танце, подошел к Даше.
— Станцуем? — предложил он, делая руку кренделем.
— Не танцую, — вежливо ответила Даша.
— Почему? — удивился Аркашкин. — Вы такая красивая и не танцуете?
— Давно нет письма от близкого человека на фронте. Боюсь, что…
— А-а-а! — протянул сочувственно Аркашкин, и на его широком лице появилась кислая и разочарованная улыбка. Он отвернулся и, заметив Соню, шагнул к ней. — Приглашаю.
— Идемте со мною, — встав из-за стола, предложила Глафира и одернула цветастое платье.
Аркашкин растерялся, стрельнул здоровым глазом на Глафиру, на Соню, опять на Глафиру.
— Я нравлюсь вам только тогда, когда мою пол, — оскалив белые зубы, шепнула Глафира.
Аркашкин гмыкнул что-то и, обхватив ее талию, завертелся с нею.
Аржанов подошел к Соне и пригласил ее. Соня встала и пошла танцевать. За столами остались Даша и три девушки из бригады Кати. Они молча смотрели на танцующих. Даша следила за Ольгой и Павловым. Когда они проносились мимо нее, она улыбалась. Они также отвечали ей улыбками, едва заметными, звали ее счастливыми взглядами: «Полно грустить-то, иди танцевать!»
Соня, положив руку на плечо Аржанова, с опущенными глазами легко скользила по залу. Ее ноздри слегка раздувались. Аржанов танцевал хорошо, и ей было приятно, что такой сильный и стройный парень уверенно и ловко ведет ее в вальсе, крепко придерживая за талию. «Ни с кем не пошел… Неужели серьезно любит?» — думала Соня, чувствуя, как от каждого прикосновения Аржанова по телу пробегают волнующие токи, а сердце замирает от страха.
Девушки одна за другой стали выходить из круга; обмахивая платочками вспотевшие и возбужденные лица, они садились за столы. Долгунов, Завьялов и Нил Иванович попрощались и ушли. Сенька резко оборвал мелодию. Послышались недовольные возгласы:
— Леший рыжий! Что не дал натанцеваться?
— Играй, пока кровь горит!
Звуки плясовой рассыпались по залу. Девушки встрепенулись, разделились на две партии, отбежали друг от друга назад, к стенам зала. Первые ударили в ладоши, пристукнули каблучками и пустились в пляс. За ними вторые ряды, третьи. Вскоре все завертелось, закружилось. Послышались страданья, частушки. Зал наполнился топотом, гиканьем и отрывистыми звонкими голосами, — казалось, плясали столы, окна, стены, пол, потолок и золотые лампочки, Все неслось, гудело, топало, переливалось всеми цветами.
— Ух! — вскрикнула Соня и, как яркая птица, вылетела из круга и рванулась на улицу, в темноту ночи.
Свежий воздух приятно пахнул в ее разгоряченное лицо. Она сбежала с крылечка. Голова сильно кружилась. Аржанов выплыл из тьмы и остановился перед нею. Увидев его, Соня вздрогнула и нахмурилась.
«Что ему надо от меня?» — подумала она тревожно и отступила.
Аржанов, как бы угадывая ее мысли, мягко сказал:
— Я думал, что вам плохо, хотел помочь… Не сердитесь.
Соня успокоилась и ласково посмотрела на парня. Аржанов предложил ей пройтись по улице, подышать свежим воздухом. Соня согласилась и пошла рядом.