Его мечты прервало появление третьей в компании девушки, и рыжеволосая клиентка ресторана пересела к окну. Какого же было удивление Сергея, когда он наконец-то увидел ее лицо! От неожиданности Егоров буквально остолбенел. На него смотрела барышня с портрета. Тот же курносый нос, те же лукавые глаза, те же веснушки, рассыпанные по лицу. Глаза встретились, и что-то произошло. Их соединила невидимая нить, и они оба почувствовали странное волнение. Так бывает, когда ожидаешь чуда, и оно должно вот-вот произойти. Именно сейчас! В это мгновение! Чудо, которого ждешь всю жизнь! Егорову захотелось погладить девушку по волосам, прикоснуться губами к нежной жилке ровно бьющейся на шее. Захотелось сжать ее в объятиях, взять на руки и понести… Куда-нибудь далеко, далеко. Туда, где будут только они одни. Он вскочил с места и, подойдя к соседнему столику, попытался объяснить свой поступок. Он настоятельно требовал телефон Маши, так звали незнакомку, и подруга которой не замедлила его продиктовать. Настойчивые просьбы о продолжении знакомства девушка упорно игнорировала, но в ее глазах читался неподдельный интерес к его персоне. Даже не просто интерес, а чувство. Странное, неожиданное, желанное. Не солоно хлебавши, Сергей отправился домой с твердым намерением разыскать на следующий день девушку с портрета. Но на работе образовался аврал и только через три дня, Егоров, улучив свободную минуту, с трепетом набрал телефон Марии.
— Машу? Картошку нашу? — удивился детский голос на другом конце провода. — А она в больнице. Это ее брат.
— В больнице? Почему? В какой? Что случилось?! — испугался Егоров и не получив вразумительного ответа потребовал адрес мед. учреждения и номер палаты. Больница, в которой лежала Маша, оказалась косметической клиникой.
— Операция прошла успешно. Отеки спали. Сегодня сняли повязки. Можете забирать пациентку, — с улыбкой пояснила регистраторша. Что-то знакомое почудилось Егорову в лице пожилой женщины. Он отмахнулся от странного чувства, и уже собираясь подняться на третий этаж, услышал за спиной. — Чудо что получилось! Ну, просто аристократический профиль!
— Где-то я слышал этот голос и видел это лицо! — подумал он и словно в замедленной съемке вернулся к регистрационной стойке. — Да ведь эта женщина на удивление сильно смахивает на странную бабулю в английском замке… — размышлял Егоров. — Как бы мне с ней поговорить…, — но женщина, как и в прошлый раз буквально на глазах испарилась.
— Добрая фея, не иначе! Но, какие же повязки, какая операция?! — паниковал Сергей, все ближе и ближе подходя к палате. — Что же произошло за эти три дня, что мы не виделись? Боже! Сделай так, чтобы Маша была здорова! Больше ни о чем не прошу! Только бы с ней ничего серьезного не случилось!
Но, увидев девушку, внутри у Егорова что-то оборвалось. Упало, и подниматься на прежнее место никак не хотело. Его Рыжику сделали пластическую операцию и изменили форму носа. Лицо стало совсем другим! Исчезли обаяние и непосредственность, очарование и живость. Лицо стало таким, каких много. И только глаза… Веселые, с сумасшедшинкой глаза, в которых плясали чертики, остались такими же. Он тяжело опустился на лавку и сказал: — Та-та-там!
— Что?! Что-нибудь не так?! — испуганно прошептала Маша, не сводя с Сергея встревоженных глаз.
— Нос! Зачем ты это сделала?! — сдавлено пробормотал Егоров.
— Тебе не понять… Меня из-за него всю жизнь дразнили. Говорили, что у меня нос картошкой. Пятачком обзывали. Я что, уже стала на нее не похожа?! Я тебе такая не нужна?! — упавшим голосом спросила Маша и чуть не плача отвернулась к окну. Ее спина стала неестественно прямой и гордой.
Егоров подумал о том, что если он сейчас уйдет, то он никогда больше, никогда в жизни не увидит своего Рыжика! Эта мысль привела его в ужас. Он вскочил с лавки и подошел к Маше.
— Нужна! Нужна! — Ты мне нужна с любым носом! — в отчаянии прокричал он, боясь, что Мария на него обидится. Подойдя еще ближе и повернув ее за плечи к себе, он воплотил в жизнь свои мечты. Ласково погладив рыжеватые волосы, он потянулся губами к тонкой жилке на шее и нежно поцеловал ее. Потом, подхватив девушку на руки, понес к выходу, шепча ей в ухо. — Нужна! Нужна! Всякая, любая! Никому не отдам! — Говорить-то он так говорил, но про себя думал… — Где-нибудь через полгода я ее уговорю вернуть мой любимый нос на прежнее место. Так она будет мне еще нужнее…