Но точки кипения мое замешательство достигло днем, когда я наткнулась в туалете на Эллу. Она была вся румяная от возбуждения.
– Мне прямо не верится, что мы едем в Хамптонс! Я там никогда не была, а ты? У родителей Лорен дом на побережье! Только вот я понятия не имею, что с собой взять. Мы должны помочь друг дружке собраться!
– Я была. Ничего особенного.
Это была ложь. Я поверить не могла, что даже Эллу позвали в дом на побережье. Нижняя губа у меня затряслась. Я вылетела из туалета, оставив там ошарашенную Эллу, и разревелась.
Тем вечером я пошла тусить с Лили и Кларой в поисках подтверждения, что хоть кому-то нужна. Мне подвернулся Хантер из Баттс-А, с сальным, прыщавым лбом. Он лапал меня на танцполе в братстве ДКЭ, а через два дня случился и секс – безрадостная встреча, очередной поддельный оргазм. Он как раз оделся и собрался уходить, когда с пар вернулась Флора.
– Ой, привет, – пробормотала я. – А мы тут домашку делали.
В глубине коридора маячила Салли. Остановившись у туалета, она даже не пыталась скрыть смех.
– Увидимся, Амбер, – бросил Хантер. Щеки у меня запылали. Он был тот еще кобелина – переспать и забыть. Но я не могла делать вид, что я хозяйка положения, если он даже имя мое запомнить не в состоянии.
– Пока, Хадсон! – крикнула Салли ему вслед и показала язык.
– Я Хантер, – обиженно поправил он, обернулся и увидел ее. – А, Салли! Привет.
Я не могла смотреть в лицо Флоре, которая – я знала – будет недовольна, поэтому схватила сумку и решила пойти в Олин, где все всегда впахивают и никому ни до кого нет дела. Салли стрелой метнулась за мной и положила холодную руку мне на плечо.
– У него мозг одноклеточный, – сказала она. – А член вообще кривой. Ты заметила?
Я обернулась:
– Ты тоже с ним спала?
Она расхохоталась.
– Ну а сколько тут игрушек? Не так уж много. Придется делиться, как-нибудь не подеремся. – Она взялась за цепочку у меня на шее – подарок от Билли на шестнадцатилетие – и передвинула подвеску-цветочек обратно в центр. – Вот я бы твое имя не забыла. Для меня это важно.
– Да плевать на него, – пробормотала я. – Все равно трахается он паршиво.
По правде говоря, у меня было не так много опыта, чтобы научиться отличать хороший секс от плохого. Всегда это было плюс-минус одно и то же: соударение тел, долбежка и пыхтение в темноте.
– Да они почти все здесь паршивые, эти кобели. Но позабавиться с ними все-таки можно. Пошли, я тебе покажу.
В Олине мы сели за стол, и она сразу принялась ковырять свои дырявые колготки, раздирая прорехи. Она была сногсшибательна – зеленые глаза, царственный разлет бровей. Слазив в карман худи, она протянула мне что-то через стол. Серебристая «Нокиа».
– Я вчера с Джем ходила на вечеринку в общежитие Никс. Все укурились к чертям. Там я встретила парня. Лапу.
У меня опять холодок побежал по коже, опять нахлынуло острое ощущение, что кругом бурлят вечеринки, бурлят люди, – а я даже не удостаиваюсь приглашения.
– Я хотела тебя позвать, – сказала Салли. – Но твоя соседка сказала, что вы собираетесь смотреть «Топ-модель по-американски».
Флора пыталась держать меня на коротком поводке – так же, как своего несчастного парня, которого заставляла вести все эти пустопорожние телефонные разговоры. Я вновь ощетинилась:
– Короче, не суть. Лапа оказался той еще скотиной. Схватил меня за голову, стал пихать вниз. Ну ты понимаешь. Я сказала, что не буду ему сосать. Тогда он обозвал меня сукой. Поэтому я кое-что у него стянула. Только посмотри, сколько у него тут девчонок! Сто пудов, что он с ними со всеми обращается как с дерьмом.
Я взяла в руки телефон. Модель была новенькая, пофасонистей моей. Я просмотрела эсэмэски – это была целая энциклопедия девчонок. Сара. Николь. Стеф. Анна. Бриджет. Чика с этики. Молли. Джаз.
– Давай над ним прикольнемся, – предложила Салли, поскребывая пальцами по столешнице, как кошка по когтеточке. – Выбери любую. Отправь сообщение. Пусть расхлебывает.
Я не стала колебаться. Желание взять реванш было слишком велико.
– Так, пусть будет Анна…
Последнее сообщение от Анны пришло три недели назад, в четыре часа ночи. Кого-то она мне напомнила… Ах да, меня саму – мою освежеванную гордость, когда я писала Мэтту после разрыва. Я представила себе Джессику Френч с ее бровками-ниточками. Для меня это была какая-то извращенная форма мести. Этот парень даже не ответил на последнюю эсэмэску от Анны – на жалобное «Я думала, ты придешь…».
Я стала набирать сообщение.
– Может, так? «Привет, детка, я соскучился. Надо как-нибудь повторить!»