Телевизор купленный в Греции частенько барахлил, и экран несколько раз за день мигал, прежде чем на экране возникало изображение. Лидия выбрала новостной канал ВВС.
Мужчина журналист средних лет вёл репортаж с места происшествия, где-то на природе. В квартире уже смеркалось, и Лидия не могла толком разглядеть, где именно он находился. Но судя по всему, где-то посреди какого-то поля или луга.
—... Тело найдено Камбарджини, в заповеднике «Чародей», – вещал журналист держа в руках микрофон. – С нами рядом находится человек, именно он первым поднял тревогу. Расскажите, пожалуйста, что на самом деле произошло, – попросил он кого-то, стоявшего вне видимости за кадром.
Камера повернулась, и в кадре появился нервный коротышка лет пятнадцати с покрасневшим лицом. Он растерянно моргнул, словно от яркого ослеплённого света, и сбивчиво забормотал грубым голосом:
— Двадцать четыре часа тому назад... Я, как и обычно, после школьных занятий выгуливал в «Чародей» собаку... Примерно в пять... Может, в десять минут шестого или ближе к семи... Мы шли вдоль реки по густой тропинке... Там был берег такой болотистый... И вдруг... — Собака запнулась, не закончив фразы, и тогда я снова заговорил: – мой пёс... Он убежал куда-то в траву и не долгое время не возвращался, как бы я его не звал. И тогда я подумал, что он погнался за какой-нибудь дичью лисой или птицей, и я пошёл вслед за ним. А когда подошёл к самому краю реки увидел...
Мужчина от неожиданности как-то странно выпучил глаза. Лидия прекрасно понимала, что означает такое выражение лица. «Увидел что-то уж8, – промелькнуло в голове у Лидии. – Больше я не хочу ничего сл8. Не хочу ничего знать, что случилось».
— Там на дне я отчетливо увидел силуэт девушки даже хорошо рассмотрел её лицо ей лет девятнадцать, но выглядела она не старше... – Мужчина торопился, желая поскорее выговориться. – Её волосы до плеч... Кажется, когда я их увидел они были светло–рыжими... Её шея и одежда была полностью в крови... И даже вода вся была залита алой кровью...
Подросток умолк, и журналист задал ему наводящий вопрос:
— Значит её убили или она по редкой случайности утонула сама?
— Да, её убили, ударили ножом... Множество раз... Я не смогу вам сказать, сколько именно. У неё было такое лицо... Это просто выглядело ужасно... Её глаза... Они были распахнуты. Всё смотрели, и смотрели...
Его голос задрожал, а потом сорвался, по щекам потекли обесцвеченные слёзы. «Он был в шоке, – профессионально отметила его состояние Лидия. – Больше нельзя брать у него интервью. Кто-то должен это прекратить».
Видимо, осознав, что дело зашло слишком далеко, журналист закончил расспросы и снова возник в кадре.
— Последние новости из Камбарджини: полиция уже приступила к расследованию убийства. Жертвой стала девушка лет девятнадцати...
У Лидии задрожали руки потом задержав дыхание немного погодя выключила телевизор и несколько мгновений в ступоре Лидия таращилась на погасший экран, она не была в тех силах, чтобы шевельнуться. Вспомнив, что всё ещё сжимает в руке телефон, она всё ещё дрожащими руками поднесла его к уху. Её руки были потными, а сердце бешено колотилось словно это она виновата в том, что сейчас показали по телевизору.
— Зои, ты тут?
— Мне... мне кажется, это сделала Тариста.
— Что?!
Тариста была однокурсницей и близкой подругой Зинаиды. Они обе учились в Камбарджинском университете, в колледже Святого Николая. Лидия чуть помедлила, стараясь подавить беспокойство в своём голосе.
— Почему ты так подумала?
— Потому что по листовкам и по описанию очень похоже... И эта девятнадцатилетняя девушка не попадалась никому на глаза... С того момента как её родители подали заявление в розыск. Я у всех спрашиваю, не знает ли кто-нибудь, где она, и мне... Мне так стало страшно... Даже ума не приложу, что теперь...
— Тише, тише. Когда ты в последний раз с ней виделась?
— С момента нашей встречи прошло два месяца. И она... – Зинаида запнулась. – Лидия, она очень странно себя вела. Я...