Приближался сентябрь и ребята последние дни каникул особенно много гуляли.
– Вася! Есть дело: нужно найти Рафа, – сказал Саша, встретив друга.
Уже второй день никто не видел собаку. Саша начал переживать.
– А вы отвязали его?
– Да, он обычно через час-два прибегает, но вчера как убежал, так и нет.
– Слушай, может, его похитила Девяносто девять?
– Ты думаешь?
– Ну да, она решила так отомстить за калитку.
– Точно. Нужно пойти забрать у неё Рафа.
– Если она его ещё не съела. Давно надо было разобраться с ней!
С воображением у друзей все было хорошо, решительностью также отличались, поэтому немедля погнали к дому в конце улицы.
Было тихо. Ребята осмотрели двор через забор. Никаких признаков пса не обнаружив, решили не останавливаться.
– Она его держит внутри дома, – уверенно сказал Вася.
– Ты правда думаешь, что она могла украсть Рафа?
Саша всё больше сомневался в правильности их затеи поехать разобраться с Ленкой Девяносто девять.
– Ещё бы. Он точно у неё, – и с этими словами Вася запустил камень в окно дома.
– Девяносто девать, верни Рафа!
Вместо Ленки из дома вышел заросший, обрюзглый и очень злой Лёня Хромоножка.
Пацаны поняли, что нужно давать дёру как можно быстрее.
– Нам влетит за разбитое стекло.
– Ничего. Пусть знают. Собаку ты ведь хочешь вернуть.
– А вдруг Раф не у них?
И Саша был прав. На крыльце дома, виляя хвостом, его встречал любимый пёс. Собрав все, какие только возможно нацеплять шерстью колючки и листья с ближайших полей и лесов, Раф радостно дышал, выпрашивая миску еды.
– Саша, это уже слишком. Ты меня так расстроил… Отцу придётся ставить им новое стекло, – ругалась мама вечером. Лёня Хромоножка всё же доковылял к ним и всё рассказал.
– Перестань водиться с этим Васей. Он тебя дурному учит.
Родители постарались, и некоторое время друзья не общались. Но уже с началом учёбы ребята вновь стали кататься на велосипедах по выходным как ни в чём не бывало.
Середина сентября выдалась на редкость сухой и жаркой. Подъезжая к колодцу попить воды, друзья столкнулись с Ленкой Девяносто девять, как всегда отличавшейся внешним видом. На Ленке висело до колен старенькое в цветочек ситцевое платье, похоже, доставшееся от покойной Лёниной матери, поверх накинута тонкая серая трикотажная кофта с растянутыми рукавами и масляными пятнами. На сухих мозолистых ногах изношенные босоножки, они дополняли бомжеватый вид женщины. Грязные тёмные волосы спутанными паклями свисали до плеч. Зрелище было то ещё.
Пацаны подъехали поближе.
– Девяносто де-е-евять, а Девяносто девять, где твой один процент? – начал подзюкивать Вася.
– Девяносто девять сегодня обиделась, – не остался в стороне Саша.
Ленка наливала воду в эмалированные ведра, делая вид, что не видит их и не слышит.
– Девяносто де-е-е-евять… Девяно-о-осто де-е-евять…
Мальчишки продолжали ехидничать, надеясь вывести женщину из себя.
Ленка подняла тяжёлые ведра и пошла к дому, стараясь держать спину ровной.
– Где твой один процент? А?! Потеряла, да… Ха-ха-ха! Девяносто девять…
Ленка шла молча в облаке пыли от гарцующих вокруг неё на великах пацанов, её руки дрожали от тяжести и боли, из вёдер плескалась вода, размешивая грязь под ногами. Но она не останавливалась, а только ускоряла шаг. По щекам и подбородку бежали слезы, пот выступал на лбу, потрёпанные босоножки тёрли старые мозоли до крови.
А потом её долго никто не видел. Прошла неделя, затем месяц. От Ленки Девяносто девять не было ни слуху ни духу. Ленка сидела дома и не выходила дальше крыльца. То ли боялась насмешек мальчишек, то ли болела. Никто не знал. По улице появлялся только Лёня Хромоножка, он же ходил по воду да в магазин. Хромая, с трудом передвигая ногу, доносил ведра до двери, где Ленка уже встречала его. Никто ему не помогал, а он никого и не просил.
В конце ноября за ночь выпало много снега и резко ударил мороз. На следующее утро Ленка Девяносто девять, накинув Лёнину дублёнку, вышла на воздух и, пробежавшись по всей улице туда-сюда, опять скрылась в доме.
– Девяносто девять явилась, погляди.
– Зима, значит, будет долгой, – говорили люди, придав этому событию столь важное значение.
В этот раз Ленка не заперлась в доме до весны, как многие думали, а уже через неделю была замечена у колодца. В руках она держала мешок, куда бросала всякий мусор, небрежно брошенный кем-то на белый снег. Окурки от сигарет, обёртки от конфет и шоколада, пластиковые, стеклянные и жестяные бутылки и банки: всё, что портило снег, подбирала Ленка. И так повторялось каждую неделю: по субботам Ленка выходила на улицу собирать мусор в большой серый мешок, в которых обычно хранят картошку.