— Вижу, девочка уже догадалась, — Бекка перевела взгляд на Мерфи и стоящую рядом Розмари. — А мальчику все же придется объяснить.
Элайза молча ждала, и Бекка продолжила:
— Вы оба знаете, чем все закончилось в прошлой жизни. Оказавшись в этом времени, я поняла, что должна исправить свои ошибки и дать шанс человечеству начать с нуля, дать возможность людям построить новый — лучший — мир.
— Отличный план, — ухмыльнулся Мерфи. — Поубивать большую часть людей, чтобы остальные построили новый мир? Класс.
Бекка пожала плечами.
— Эти люди не должны были умереть. Испытания в лабораторных условиях показывали, что при распылении вируса человек просто перешагивал на новую ступень развития. К сожалению, оказалось, что на больших пространствах вирус сработал иначе.
— Мой отец все знал, так? — спросила Элайза. — Он знал, что вы собираетесь сделать, и хотел предупредить людей. И вы убили его.
— Ты прекрасно знаешь, девочка моя, что скачки в эволюции всегда сопровождались жертвами, — вздохнула Бекка. — Твой отец стал одной из этих жертв.
Мерфи поднял руку, будто в школе, и спросил:
— Эй, сучка в красном, ты забыла объяснить, какого хрена было охотиться за нами?
Бекка и Розмари переглянулись. И заговорила вторая:
— За вами никто не охотился. Когда начался эксперимент, вы были уже в бункере, и вирус вас не коснулся. Строго говоря, он не коснулся только вас, остальные выжившие — это всего лишь статистическая погрешность.
— Чего? — выдохнул Мерфи. — Погрешность?
— Она хочет сказать, что у некоторых людей самостоятельно развился иммунитет, и они не превратились в живых мертвецов, — вмешалась Элайза. — А у нас никакого иммунитета нет, и не было, потому что вирус нас не тронул.
— И что?
— А то, что они решили продолжить свои исследования в новом ключе. Сможем ли мы, пленники, прожившие пять лет в бункере, не обладающие иммунитетом, выжить в новом мире.
Бекка улыбнулась.
— Все верно, Кларк. Но мы не учли способность людей собираться в группы, и не учли силу родительской любви, заставившей некоторых выживших ожидать вашего освобождения.
Она продолжила говорить, а Элайза словно видела все, о чем она говорила, своими собственными глазами.
Вот Бекка и Розмари стоят в армейском бункере и с ужасом смотрят трансляцию с улиц Лос-Анджелеса: тысячи ходячих мертвецов наводняют город, и конца-края им нет, и быть не может.
— Что мы наделали? — шепчет Розмари.
— Мы снова уничтожили этот мир, — отвечает Бекка.
Вот они сидят в палатке втроем — они двое и Джаха. Перед ними список, в котором девяносто девять имен, и еще один — в котором имен меньше, но они тоже имеют значение.
— Они устроили лагерь недалеко от бункера «Сотни», — говорит Джаха. — Собираются ждать освобождения своих родных. Мы должны отправить туда своего человека.
— Я пойду, — вызывается Розмари. — Нужно проконтролировать то, что будет там происходить, и помочь им выжить.
— Хорошо, — кивает Бекка и передает ей спутниковый телефон. — Держи связь постоянно, раз в неделю мы будем оставлять рядом с лагерем новую батарею, чтобы телефон продолжал работать.
Вот Джаха приходит к Бекке и рассказывает об островах, на которых обосновались военные Лос-Анджелеса.
— Часть из них осела в Санта-Монике, — говорит он, показывая на карту. — У них есть план по очистке материка, но они ждут Джона, чтобы получить от него коды доступа.
— Я с самого начала говорила тебе, что отправлять его на убийство вице-президента — плохая идея, — злится Бекка. — Нужно было найти кого-то постарше, кого-то, кто справился бы с работой и не полез в кошелек.
— Нам нужно было его убрать, — возражает Джаха. — Иначе президент никогда бы не согласился на реализацию программы. И если бы я отправил профессионала, нас бы с легкостью вычислили.
— Да, но отправить на такую миссию воришку? Впрочем, это уже не имеет значения. Кто стал лидером в Санта-Монике?
— Блейк-старший. Забавно, правда? Старший — лидер на побережье, младший — в лагере «Спасение», а Октавия, дочь, в бункере.
Бекка надолго задумывается, а после говорит:
— Это нужно использовать. Отправляйся на остров и возьми там все в свои руки. Они не должны получить коды, иначе мы не сможем довести эксперимент до конца. Твоя идея с помещением детей военнослужащих в «Сотню» оказалась весьма полезной в сложившихся обстоятельствах. Это надо использовать.
Вот Бекка сидит в одиночестве над документами: читает последние донесения. В палатку входит один из солдат:
— Мэм, вы велели доложить, как только будут новости о группе Кларк-Салазар. Там возникли непредвиденные обстоятельства: они отделились друг от друга, и вокруг Кларк-младшей, кажется, начинает создаваться новая община.
Бекка морщит лоб.
— А что насчет Салазар?
— Докладывают, что они примкнули к общине Санта-Моники. И, мэм, кажется, Салазар-старший собирается стать лидером этой общины.
Она еще немного думает, а после отдает приказание:
— Свяжите меня с Джахой. Если лидером в бункере стала девочка, и лидером общины Лос-Анджелеса тоже, то мы не можем допустить, чтобы власть в Санта-Монике досталась Салазару.
Перед ней спутниковый телефон, из которого доносится искаженный, но вполне различимый голос Джахи:
— Я сделал, как ты велела. Поговорил с Офелией, отправил ей в помощь людей. Но она настаивает на том, чтобы оставаться в тени. Главным будет считаться ее отец, таково ее условие.
— Пусть так, — улыбается Бекка. — Нас интересует не то, кто будет сидеть на троне, а то, кто будет отдавать приказы. Девочка справится?
— Еще бы. Думаю, она и без нашей помощи в итоге стала бы главной.
— Хорошо. Итак, у нас три зоны сопротивления: земляне во главе с Лексой, небесные во главе с Кларк и морские во главе с Офелией. Это будет интересный эксперимент.
— Но придется подождать еще несколько лет, пока двери бункера не откроются.
— Мы подождем, Телониус. Следите за развивающимися событиями, но ни во что не вмешивайтесь без приказа. Эксперимент должен быть чистым, иначе в нем не будет никакого смысла.
— Мы предусмотрели практически все, — продолжила Бекка. — Вложили в голову Офелии цель: захватить Мерфи и при помощи кодов уничтожить всю Северную Америку. Затем, незадолго до вашего освобождения, мы зачистили Лас-Вегас, направив мертвецов к побережью, и Лекса сделала из этого верные выводы: придумала план по переселению жителей Люмена на острова. Единственное, чего мы не учли, это ваш с ней союз.
Элайза сидела, будто прикованная к стулу. Она сжала руки в кулаки, чтобы не было видно, как трясутся пальцы. Мерфи, сидящий на полу, выглядел не лучше: он таращился на Бекку, силясь не закричать и не придушить ее своими собственными руками.
— Объединив силы, вы одолели Офелию, — сказала Бекка. — Но новое общество не может развиваться без внешнего врага, поэтому я отдала приказ Джахе уничтожить Люмен.
— И что дальше? — сквозь зубы спросила Элайза. — Чего ты хотела всем этим добиться? Что должно было стать финалом?
— Я хотела изучить, как будет развиваться общество, управляемое не мужчинами с их потоком тестостерона, а женщинами — сильными женщинами, умеющими вести за собой людей. Результаты эксперимента показали, что общество, управляемое женщинами, пойдет по тому же пути, что и раньше. Вы не выбрали путь развития, вы выбрали путь борьбы.
Элайза больше не смогла сдерживаться. Она вскочила на ноги и схватила Бекку за плечи, глядя в ее мерзкое, равнодушно-спокойное лицо:
— Ты сделала все для того, чтобы мы выбрали такой путь, — закричала она. — Если бы ты не лезла к нам со своими дерьмовыми играми, мы бы не стали воевать! Ты видела то, что приказала уничтожить? В Люмене было все: больница, театр, школа, даже клубы по интересам! И все это ты смешала с землей, стерва!
Ее пальцы с силой впивались в тонкие плечи Бекки, но та, казалось, даже не чувствовала этого. Она улыбалась. Черт бы ее побрал, она улыбалась!