Оставалось только ждать.
Рейвен присела в углу, прикрыла глаза и постаралась успокоиться. В голову как назло немедленно полезли воспоминания.
— Чем занята? — он заглянул в ее камеру и продемонстрировал здоровенный кусок пирога: — Хочешь? Одна из чокнутых испекла, и я успел урвать для тебя кусок.
— Разве принцесса больше не требует честного распределения еды? — спросила Рейвен, двигаясь на кровати, чтобы он мог сесть рядом. Она нагнулась и откусила от пирога.
— Она сделала лучше, — усмехнулся Финн. — Теперь еда распределяется между группами, а внутри групп каждый может делать что хочет. Кусай еще. Я принес это тебе.
Рейвен послушно откусила. Пирог был вкусным: песочное тесто и консервированные ягоды. Жаль, что не свежие, но свежих им не видать ближайшие четыре с половиной года.
— Ты по-прежнему с милитаристами? — спросила она.
Финн кивнул, и она продолжила.
— Когда это кончится? Я же вижу, как тебе это тяжело. Может, ты попросишь ее использовать другого шпиона?
— Другому они не поверят. А кроме того, я хочу приносить пользу.
— Пользу группе или пользу принцессе?
Она знала, что это дурацкий вопрос, и знала, что он вызовет только новые споры, но не смогла удержаться. Ей не нравилось то, как Финн смотрел на Элайзу, не нравилось, что он был готов подчиняться любому ее указанию. А еще ей не нравилось, что в последний месяц он все чаще оставался ночевать в своей камере.
— Эй, детка, — он улыбнулся свой фирменной, сводящей с ума улыбкой и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. — Не вздумай ревновать, ладно? Ты же знаешь: я люблю тебя.
Она знала. Но вместе с тем знала и то, что эта любовь с каждым днем изменяется, становится тоньше, меньше. Она видела, что происходит, и не знала, что ей с этим делать.
— Забавно, — сказала Рейвен вслух. — Эта девчонка увела у меня парня, а я даже не могу обвинять ее в этом.
И она действительно не могла. Все вышло так странно и глупо, словно она была вообще ни при чем: все, от начала и до конца, сделал сам Финн.
Это была годовщина заключения сотни под стражу. В честь знаменательного события Телузер вещал с экрана дольше, чем обычно, и чтобы заглушить его мерзкий голос, милитаристы решили устроить собственный митинг.
Атом — красавчик с лицом херувима — забрался на стол и принялся толкать речь, перекрикивая Телузера. Спич его, на взгляд Рейвен, был довольно бессмысленным, но когда он добрался до цвета кожи Телузера, бессвязные слова немедленно обрели значение.
— Что ты имеешь против черных? — заорал Коннор. — Вы посмотрите на эту белую жопу: она еще и разговаривает!
— Что я имею против черных? — засмеялся Атом. — Ничего, пока они знают свое место. Мой прадед владел целой сотней черномазых, и они по очереди отлично вытирали ему задницу после утреннего туалета!
Коннор, зарычав, бросился вперед и за ногу стащил Атома со стола. Он успел ударить его лишь раз, прежде чем Стерлинг и Вик оттащили его и повалили на пол.
— Прекратите! — закричал Финн. — Что вы делаете?
Атом, Стерлинг и Вик избивали лежащего на полу Коннора. Они делали это с такой яростью, с такой злостью, что Рейвен боялась даже сделать шаг в их сторону.
— Достаточно!
В зал вошла Элайза в окружении своей обычной свиты, и все стихли.
— Что здесь происходит?
— Этот урод напал на Атома, — прошипел Вик. — Мы всего лишь показываем ему его место.
Элайза посмотрела на Финна, и тот едва заметно покачал головой.
— Отойдите от него, — велела Элайза и встала на колени рядом с избитым Коннором. — Принесите бинты и антисептик. И побольше льда.
— А я думаю, что бинты не понадобятся.
Рейвен посмотрела: Мерфи стоял у входа в зал, обнаженный до пояса и окруженный остальными милитаристами. И вид у него был отчаянно воинственный.
— Отойди, принцесса, — сказал он с усмешкой. — И дай ребятам закончить начатое.
Элайза поднялась на ноги и посмотрела на него.
— Ты забыл, кто здесь главный, Мерф? Не провоцируй меня, не надо.
Он махнул рукой и двое из его свиты приблизились.
— Нас больше, принцесса. И я думаю, время твоего правления закончилось.
Рейвен смотрела как за спиной Элайзы собираются люди. Маркус, Синклер, Джексон, Харпер, — четверо здоровых мужчин. Со стороны Мерфи стояли Миллер, Фокс и Майлз, а также присоединившихся Атом, Стерлинг и Вик.
Четверо на шестерых. Или на семерых — потому что Финн, повинуясь взгляду Элайзы, тоже встал за спиной Мерфи. Октавия, Джаспер и остальные замерли в углу, не торопясь делать выбор или и вовсе не желая этого.
— Умеешь считать, принцесса? — весело спросил Мерфи. — Советую уйти с дороги и дать нам закончить с этим, — он указал на лежащего Коннора. — А потом мы заберем твою камеру, ключи от склада и все остальное.
— Я так не думаю, Мерф.
Она сделала шаг вперед и собрала в узел волосы на затылке. Повела плечами, сбрасывая кофту и улыбнулась.
— Иди сюда. Мы не станем устраивать бойню за власть. Разберемся один на один.
Рейвен покачала головой. Дурацкая идея. Очень плохая идея. Пышногрудая Элайза против поджарого и подкаченного Мерфи? Дураку ясно, кто одержит верх.
Похоже, Мерфи тоже это понимал: он засмеялся и жестом приказал своим оставаться на месте.
— Хочешь, чтобы я тебя побил, принцесса? — спросил, подойдя к Элайзе на расстояние шага. — Уверена в этом?
Она ударила резко и сильно, без замаха. Кулаком в живот, и от этого удара Мерфи согнулся, захлебнувшись. Сложенными в замок руками она нанесла новый удар: сверху, по шее, отчего Мерфи кулем свалился на пол.
Еще мгновение — и Элайза оказалась сидящей на его спине, а шею его сдавило кожаное кольцо ремня.
Рейвен закричала, не смогла удержаться. Она видела как хрипит Мерфи, как его лицо становится ярко-красным, почти малиновым, и будто в противовес этому лицо Элайзы бледнеет, с каждой секундой, словно растворяется в воздухе.
В зале стояла тишина: никто не пытался двинуться, никто не пытался помочь. Все просто стояли и смотрели, как светловолосая девушка душит поверженного врага, как изо всех сил тянет за ремень, как помогает себе, упираясь коленом в пол.
— Элайза, хватит.
Голос Финна громом прозвучал в этой пугающей тишине. И Элайза услышала, она остановилась, сняла ремень с шеи и перевернула Мерфи на спину. Его глаза были закрыты, дыхания не было слышно.
— Маркус, помогай.
Она сама сделала искусственное дыхание, сама привела Мерфи в чувство и сама обработала рану, оставленную ремнем на его шее.
— Отнесите его в камеру. Ему нужно отдохнуть.
Финн подошел к ней и коснулся ладонью ее щеки. Рейвен обожгло изнутри при виде этого, но она ничего не могла сделать, только смотреть, как Элайза отстраняет руку, как что-то шепчет Финну искусанными губами и уходит, не обращая внимания на всех остальных.
Той же ночью Финн пришел к ней, и тогда, именно тогда — Рейвен поняла это сразу — случилась их первая, но далеко не последняя ночь вместе. Тогда, именно тогда Финн перестал принадлежать ей, Рейвен, и стал принадлежать Элайзе.
Рейвен вздохнула и потерла глаза: оказалось, что все это время она плакала, даже не замечая этого.
А еще через секунду она услышала взрыв.
***
— Надо выйти и посмотреть, что там, — взволнованно сказала Элайза. — Возможно, те люди с колеса обозрения прорываются сквозь мертвецов, и мы сможем присоединиться к ним.
— Или это они стреляли в меня, и тогда мы просто пойдем навстречу смерти.
В словах Алисии определенно был смысл, но нельзя же было просто сидеть и ничего не делать! А если на звук взрыва сюда соберется половина Лос-Анджелеса? Тогда они точно умрут здесь от голода или от недостатка жидкости.
Элайза поднялась на ноги и вытащила из ножен мачете. Подумала и положила его рядом с Алисией.
— На всякий случай, — объяснила, вооружаясь мечом. — Я просто посмотрю, ладно? Проверю и вернусь.
Алисия покачала головой.