— Сучка-командующая? — уточнил он. — Жива. Пока.
Пока? Что значит «пока»? Элайза снова дернулась, и Беллами положил руку ей на живот, прижимая к койке. Рука была тяжелой и неприятной, покрытой до локтя темными волосками.
— Элли, послушай меня. Сейчас тебе кажется, что я враг номер один, но это совсем не так. Тебе просто заморочили голову, понимаешь? Я пришел не сражаться с вами, я пришел спасти вас.
Спасти? Что за чушь?
— Командующая собиралась уйти в океан, бросив нас всех на смерть мертвецам. Мы должны были ее остановить!
— Где пленные? — спросила Элайза, не обращая внимания на его слова. — Что вы с ними сделали?
Беллами вздохнул.
— Если ты о своей матери и остальных из сотни, то с ними все в порядке. Они в безопасности под защитой морского льва.
— А остальные? Те, кого вы вероломно заманили на свои земли?
Теперь он удивился — так удивился, что даже руку убрал.
— Вероломно? Эл, они пришли искать защиты от командующей, и мы дали им эту защиту. Да, мы не всех успели удобно устроить, но это лишь вопрос времени!
Элайза замотала головой, отчего в глазах помутнело и тошнота усилилась.
— Что за чушь ты говоришь, Белл? У Алисии с Салазаром был договор: она возвращает ему его людей, а он открывает ей проход в океан. Вместо этого он пленил всех, кто успел пройти на ваши земли, и отправил вас убить остальных. Убить нас.
Он долго молчал, разглядывая ее. А потом встал, открыл дверь и позвал:
— Доктор Розмари, зайдите пожалуйста.
Элайза ожидала увидеть ее в цепях, или кандалах, или просто связанную, но Розмари выглядела как обычно в своей хирургической пижаме и с наскоро заклеенными пластырем царапинами на лице.
— Наша девочка проснулась? — она подошла к Элайзе и фонариком проверила ее зрачки. — Конечно, лучше бы посмотреть на томографе, но, думаю, все обошлось.
— У нас есть томограф, — кивнул Беллами. — Посмотрим, когда отвезем вас всех домой.
Элайза пыталась разглядеть на лице Розмари хотя бы тень волнения или загадочности, но ничего такого на ней не было. Она была совершенно обычная, разве что слегка смущенная.
— Розмари, какого дьявола здесь происходит?
Она помедлила прежде чем ответить.
— Девочка моя, я полагаю, что мы зря заключили союз с землянами и зря начали стрелять, когда пришел Беллами. Он пришел спасти нас, а не уничтожить.
— Да? — перебила Элайза и посмотрела на Белла. — А ваши мины и все прочее были частью плана? Эдаким указанием на то, что вы пришли с миром?
Беллами и Розмари переглянулись, после чего она вышла из палатки, а он подсел поближе к Элайзе.
— Элли, — ласково сказал он и ее передернуло от его голоса. — Нас отправили только с одной целью: вырвать вас из лап сучки-командующей. Мы не могли знать, что вы решили сражаться на ее стороне.
— Допустим, — сказала Элайза. — Тогда объясни мне, какого черта Салазар нарушил договор? Я ни за что не поверю, что лидеры кланов попросили у него защиты. Скорее уж вы заперли их в клетках, или и вовсе убили.
Беллами покачал головой.
— Я же говорю: тебе заморочили голову, Эл. Не было никакого договора. И лидеры кланов живы и здоровы, и они теперь — часть морского народа. Как и мы с тобой.
Это звучало как полная чушь, как бред сумасшедшего, и Элайза едва сдерживалась от того, чтобы закричать. Но она понимала: вначале нужно добиться, чтобы ее развязали, выяснить обстановку, и лишь затем действовать.
— Развяжи меня, — попросила она. — Я хочу увидеть тех из наших, кто остался в живых.
Беллами пожал плечами.
— Обещаешь не бросаться на нас с оружием? Дай мне слово, и я развяжу тебя.
Она торопливо кивнула. Больших усилий стоило сдержаться и не ударить его, когда руки оказались на свободе, но она смогла: кое-как села на кровати, посмотрела на собственные ноги и удивилась: ее, оказывается, даже успели переодеть, и вместо заляпанной кровью одежды натянули чистую.
Интересно, кто это делал? Уж не сам Беллами ли?
Он протянул руку, чтобы помочь ей встать и она, скрепя сердце, приняла эту руку. Пошатываясь, вышла из палатки и зажмурилась от бьющего в глаза солнца.
Лагерь сейчас был похож одновременно на поле битвы и кладбище: земля багровела от пролитой крови, в стороне высился холм из мертвых тел, и к этому холму продолжали приносить все новые и новые обрывки.
Элайза отвернулась, чтобы унять тошноту, и увидела Вика. Он был жив, но стоял, опираясь на палку, и тело его на треть было обмотано бинтами. Она рванулась к нему, чуть не свалившись на землю, но все же дошла и обняла за шею.
— Что происходит? — зашептала в ухо. — Я ничего не понимаю.
— Я тоже, — зашептал он в ответ. — Делай вид, что все в порядке. Главное сейчас, что мы живы.
— Где Алисия и остальные?
— В клетках.
К ним подошел Беллами и снова подхватил Элайзу под руку. Но она успела бросить взгляд в сторону клеток: узников не было видно, их заслонял сплошной ряд стражников.
— Вик, кто еще жив? — спросила она громко. — Кто еще из наших?
Она видела, как скривилось лицо Беллами, и поняла ответ прежде, чем он прозвучал.
— Восемь. Вместе со мной и с тобой.
— Восемь, — повторила она, глядя в лицо Беллами. — Восемь человек. А знаешь, сколько их было, Белл? Тридцать. Ты убил двадцать два человека! Двадцать два из тех, кто был твоими людьми!
— Они не были моими людьми! — закричал он, и Элайза отшатнулась. — Это были отбросы, которых твои мальчишки собрали по лесу! Воры, насильники, наркоманы, — вот кто это был!
— Это были люди! Живые люди, которые все как один вызвались добровольцами и остались защищать свой дом! Слышишь, ты, придурок? Это были люди!
К ним уже бежали несколько бойцов, и Вик схватил Элайзу и спрятал за своей спиной. Беллами оскалился, но покачал головой и жестом остановил бегущих.
— Это война, — сквозь зубы сказал он. — Если бы вы просто открыли ворота, эти девятнадцать остались бы в живых. Их смерти и на твоей совести тоже.
Элайза ухватилась за руку Вика и крепко сжала.
— Я хочу увидеть Алисию, — сказала она. — Немедленно.
Он покачал головой.
— Ее казнят на закате. Ее и остальных. А утром завтрашнего дня мы все вернемся домой.
Она не успела ничего сказать: он развернулся и ушел, подав знак бойцам следовать за ним. Элайза посмотрела на Вика.
— Ты тоже заметил? — тихо спросила она.
— Да, — прошептал он. — Ни слова об Октавии. Ни единого вопроса.
— Нужно собрать оставшихся семерых, — решила Элайза. — Или даже шестерых, потому что Розмари очевидно не на нашей стороне. Мы должны что-то сделать, Вик.
Он медленно обвел взглядом лагерь, на территории которого теперь хозяйничали сотни вооруженных бойцов.
— Да, принцесса, — грустно сказал он. — Вот только я не знаю, что.
========== Глава 16. Adversa fortuna ==========
— Видишь что-нибудь? — шепотом спросила Октавия. Они с Линкольном сидели на дереве, спрятав за спину мачете, и силились рассмотреть хоть что-то в тусклом свете закатного солнца.
— Двое на башне слева, трое справа. Еще четверо у ворот, по периметру не менее двадцати, но скорее всего больше.
Октавия покосилась на него.
— Ты что, кот? Я вижу только одного на башне.
— Проживешь пять лет в лесу и тоже будешь видеть как кошка. Надо возвращаться. Мы выяснили то, что хотели.
Два часа назад Индра велела им провести разведку. Указания были даны максимально точные: «Проверить, остался ли кто-то в живых и возвращаться». Но Октавия уже тогда знала, что ослушается приказа. Вопрос был лишь в том, согласится ли с ней Линкольн.
После того, как командующая по рации велела ему уводить людей, он совсем перестал разговаривать. Она и раньше видела в нем такое: как будто кто-то перещелкнул реле и разом отрубил все эмоции, зато обострил ощущения. Линкольн отдавал команды беззвучно, и отдавал их так, что приходилось подчиняться. Зато вскоре они оказались в безопасности и привели с собой еще девятнадцать человек.
— Надо вытащить наших, — сказала Октавия, рассматривая бойца на башне. — Всех, кто остался в живых.