Линкольн покачал головой.
— Ты представляешь, какой запах будет стоять здесь через сутки? И этот же запах может привлечь наших врагов.
— Хорошо, — сказала Октавия. — Тогда у меня есть еще одна идея, получше.
Она знала, что Линкольну не понравится ее идея, но также знала, что ему придется согласиться.
Так и вышло.
***
— Гонец от командующей! Прибыл гонец от командующей!
Маркус выскочил наружу, привлеченный звонким криком. Неужели они живы? Неужели им удалось вырваться? Он побежал к шатру Индры, понимая, что гонца проводят туда. Протолкался через толпу землян и вошел внутрь.
— Командующая жива! — разнесся под потолком могучий вопль. — Она жива!
Радость была всеобщей: в шатер набилось невероятное количество людей, за которыми Индру невозможно было разглядеть. Все кричали, трясли кулаками, обнимались друг с другом.
— Что насчет остальных? — попытался переорать этот общий восторг Маркус. — Что с остальными?
Его никто не слушал. Гул стоял невыносимый, но вдруг что-то произошло, и все стихло.
— Все вон, — услышал он грубый голос Индры. — Покиньте шатер.
Толпа выкатилась наружу, внутри остались только сама Индра, гонец и Маркус. Он был единственным из небесных в этом лагере, остальные ушли с Густусом.
— Говори, — велела Индра, покосившись на Маркуса, но решив не прогонять его.
Гонец склонил голову.
— Командующая жива, с ней Линкольн и еще два десятка наших. Из небесных людей выжили принцесса, девочка и глава скрытых.
Маркус выдохнул. Значит, Элайза, Октавия и Вик живы. А остальные?
— Что насчет остальных? — спросил он.
Гонец посмотрел на Индру и та кивнула.
— Почти все погибли при атаке. Те, кто остался в живых, до сих пор в лагере, захваченном морскими людьми.
Было ясно, что про их судьбу гонец ничего не знает.
— Какой приказ отдала командующая? — спросила Индра.
— Вы должны оставаться здесь и защищать Розу, если потребуется. Густус с остальными прибудет к вам сегодня же.
— А что насчет самой командующей? — вмешался Маркус. — Когда прибудет она?
Вместо гонца ответила Индра:
— Она не прибудет, пока не будет уверена, что не приведет за собой морских. Люмена больше нет, и она не позволит пасть последнему прибежищу нового мира.
Маркус шагнул к ней, не веря услышанному.
— Но что будет с ней? Что будет с ними? Их там всего двадцать, они не смогут выжить!
— Значит, не смогут, — кивнула Индра, и лицо ее стало еще суровее, еще строже, чем раньше. — Если падет командующая, новый мир построит следующая. Если падет Роза, новый мир погибнет.
— И вы просто так бросите их умирать? — не поверил Маркус. — Просто выберете новую командующую, забыв о старой?
Индра издала громкий рык и яростно посмотрела на него.
— Ты ничего не понял, Маркус из небесных людей. Когда я говорю «если падет командующая», ты слышишь не «если», а «падет». Мы не бросаем своих, и кровь будет отплачена кровью. Но вначале мы должны сделать все для того, чтобы защитить Розу.
***
— Что такое эта их «Роза»? — спросила Элайза.
Они с Виком сидели под деревом в задней части аванпоста. Он притащил ее сюда на руках: ходить она, конечно, еще не могла. Сам он был по-прежнему похож на мумию: обмотанный бинтами, но, кажется, уже выздоравливающий и снова наливающийся силой.
— Не знаю, принцесса. Но вроде там безопасно, иначе они бы не стремились защитить эту Розу любой ценой. Ты слышала, что придумала Октавия?
Элайза вопросительно посмотрела на него.
— Они с Линком перебили мертвяков из рва, сложили их на телегу, оттащили к скале над лагерем и столкнули вниз.
Звучало безумно, слишком безумно даже для Октавии.
— Зачем?
— Вот и командующая задала тот же самый вопрос, когда они вернулись. Первый раз слышал как она орет. Думаю, если бы у нас каждый человек не был на счету, чьи-то головы сегодня точно полетели бы с плеч.
Элайза подавила в себе мимолетное желание бежать к Алисии. Понимала: ей сейчас не до разговоров, да и после того странного поцелуя она ни разу не заходила ее проведать — похоже, жалела о случившемся.
— Ты не знаешь, что она собирается делать?
Вик усмехнулся.
— Видимо, сидеть тут, пока нас не найдут и не забросают минами. Когда она орала на Линка с Октавией, я слышал, что она не то имела в виду, когда говорила «призовем на помощь мертвых». А что это значит — черт бы знал.
Мимо них прошли двое землян, тащивших в мешках добычу. От мешков мерзко пахло кровью и парным мясом.
— Я пересчитал, что у нас осталось из оружия и боеприпасов, и результат мне не понравился, — сказал Вик. — Когда они придут, долго мы не продержимся.
Он кивнул подошедшей Октавии и жестом предложил ей присоединиться. Она выглядела не слишком довольной: похоже, ей и Линку и впрямь досталось от командующей.
— Как ты, Эл? — спросила она.
— Нога болит, перспективы туманны, а в остальном все в порядке, — усмехнулась Элайза. — А ты? Вик сказал, Алисия занялась твоим воспитанием?
Октавия сквозь зубы пробормотала что-то вроде «пошла она в задницу со своими командирскими замашками». Элайза улыбнулась: непокорная девчонка оставалась такой же непокорной, какой была в бункере.
— Ты в курсе, что она собирается на переговоры к морскому льву?
— Что? — Элайза и Вик переспросили одновременно. — О чем ты?
— Я о том, что прямо сейчас эта чокнутая наряжается в свои доспехи, чтобы идти к морскому народу.
Элайза пихнула Вика в бок, взглядом указывая: «Помоги подняться», но Октавия схватила ее за руку, останавливая.
— Она не будет с тобой разговаривать, — предупредила.
— Это мы еще посмотрим.
Ее трясло от злости и обиды. Вик донес ее до входа в шатер, но дальше она решила идти сама. Сердце в груди колотилось как чокнутое, и хотелось только одного: схватить за волосы эту чертову девчонку и как следует оттаскать ее за них.
А то что же получается? «Ты не пойдешь к морскому льву, потому что это опасно, зато я пойду к нему сама»?
— Эл, ты уверена? — спросил Вик прежде чем уйти. — Не думаю, что у вас сейчас получится мирно поговорить.
— А я и не хочу мирно разговаривать, — огрызнулась Элайза, отдергивая полог шатра и медленно входя внутрь.
Конечно же, стоило ей сделать шаг, как раненая нога подогнулась и Элайза с криком упала на землю. Ногу как будто в кипяток опустили, так было больно. Она ждала, что стоящая спиной Алисия хоть как-то на это отреагирует, но — увы — она лишь посмотрела через плечо холодным взглядом и снова отвернулась, продолжая пристегивать к кожаному поясу ножны.
— Если ты думаешь, что я отпущу тебя туда одну, то зря, — сложно было сохранять достоинство, сидя на земле с подвернутой ногой, но Элайза старалась. — Мы пойдем вместе или вместе останемся здесь.
— Нет.
Алисия закончила пристегивать ножны и, поставив ногу на деревянный ящик, принялась обматывать голень кожаными ремешками. Дьявол, эти ее кожаные штаны, и ремешки, и латы, — все это было таким суровым, таким опасным и таким… интересным.
— У тебя есть план? — спросила Элайза. — Или ты собираешься героически сдохнуть от руки морского льва?
Она нарочно провоцировала, но Алисия не поддалась.
— Есть, — сказала она холодно. — И твое участие в нем не предусмотрено.
— Помоги хотя бы подняться.
Было видно, что Алисия колеблется, но Элайза знала, что это сработает. И действительно: обернулась, подошла, подхватила под мышки и потянула вверх, помогая встать на ноги. Вот только она не ожидала, что, поднявшись, Элайза не отпустит ее, а продолжит обнимать за шею и прижиматься всем телом.
— Какого?..
— Посмотри на меня.
Холодные. Черт бы их побрал, холодные, ледяные глаза. Идеальные брови, идеальная переносица, идеально гладкий лоб. И ни тени, ни следа эмоций.
— Вот, значит, как ты решила? Отбросить чувства, отбросить все к дьяволу и действовать умом? Таким будет твое решение?
— Да.
***
Элайза фактически висела на ней, но что значила тяжесть ее тела по сравнению с той тяжестью, что раздирала грудь Алисии на куски? Никто не знал, чего ей стоило просто стоять, стоять так близко, так мучительно близко, и смотреть на это сердитое и встревоженное лицо, и прятать все то, что бурлило и колотилось в уставшем от вечного притворства сердце.