— Я тебя убью! — хотелось закричать, но вырвался только хрип. — Какого черта ты не пришла меня освободить?
Октавия протолкалась к ней поближе и объяснила:
— Мы только вернулись. И смотри, кого привели.
Элайза проследила за ее взглядом и не поверила своим глазам: на земле полулежал избитый, окровавленный, но почему-то ухмыляющийся Мерфи.
— Эй, детка, — его голос напугал ее даже сильнее чем вид, слишком уж слабым он был. — Я побывал в аду, знаешь? Если соберешься туда, у меня теперь есть там неплохие знакомства.
Рядом с ним появился Атом, притащивший из шатра аптечку, а Элайза посмотрела на Октавию.
— Его сбросили в яму с мертвяками, — объяснила та. — Когда мы нашли его, он успел прикончить троих вырванной из трупака костью и примеривался разбросать остальных.
Элайза вытаращила глаза.
— О да, детка, — услышала она голос Мерфи. — Я побывал в заднице дьявола и выбрался оттуда, представляешь? Буду завидным женихом в этом новом сраном мире.
— Его даже не укусили, — вмешалась Рейвен. — Только исцарапали, но что-то мне подсказывает, что это не критично.
Вик, все еще держащий Элайзу на весу, опустил ее на землю, поддерживая.
— Как вы вообще сюда попали? — спросил он.
— Это все Маркус, — Рейвен подтолкнула его вперед. — Он сказал, что земляне решили избирать нового командующего, а нам остается только собрать всех наших и идти сюда в надежде, что вы все еще живы.
— Новую командующую? — по спине Элайзы пробежал холод. — Но Алисия…
— Час назад она была еще жива, — перебила Октавия. — Мы с Линком проследили ее и моего братца с его обезьянами до ворот Санта-Моники. Дальше проникнуть мы не смогли.
Она рассказала, как попрощалась с Алисией у ворот лагеря, как вместе с остальными забралась на скалу, чтобы проследить за происходящим, как Линкольн вытащил Мерфи из ямы, а потом предложил понаблюдать за выходящей из лагеря процессией. Как на обратном пути они встретили в лесу группу Маркуса и как решили вернуться на аванпост, чтобы составить план.
Впрочем, оказалось, что план у них уже был.
— Мы хотим вернуться в бункер, — сказала Рейвен. — Это единственное безопасное место для нас. Разобьем стеклянный потолок в прогулочном секторе и получим свежий воздух. Будем по очереди выходить на охоту, и…
Она замолчала под пристальным взглядом Элайзы. А потом продолжила:
— Мы не сможем их вытащить, принцесса. Ты знаешь, что я хочу этого не меньше твоего, потому что там… Не важно. Но мы просто не сможем.
Подошедший и вставший рядом с Октавией Линкольн кивнул:
— Идти на них штурмом — это самоубийство.
Элайза покачала головой.
— Я не брошу их.
«Я не брошу ее».
— Но, Эл, у нас нет выхода, — вмешался Маркус. — Подумай сама: у них стена, у них оружие, у них несколько тысяч человек. Что мы можем сделать в такой ситуации?
Она вздохнула.
— То же, что делали всегда. Будем искать способ. Потому что спрятаться в бункер и сидеть там, словно крысы, дрожа за собственную шкуру — это не наш выбор.
— Тогда скажи, каким будет наш! — потребовала Рейвен. — Ты наш лидер, ты с самого начала была нашим лидером, и тебе решать, что мы должны делать.
Элайза посмотрела на нее и с легкостью прочла в ее взгляде презрение.
— Мы пойдем и вытащим их оттуда, — сказала она твердо. — Каждого из них. Каждого, кто на тот момент еще будет жив.
***
Ветер, доносящийся с океана, холодил лицо и руки. Под ногами поскрипывали доски пирса, а кожаный ремень на поясе отчаянно натирал кожу. Алисия стояла, не оборачиваясь, и смотрела на Салазара.
— Кого ты подсунул мне вместо нее? — холодно спросила она.
За спиной послышался смешок, очень знакомый смешок, слишком знакомый.
— Ты можешь задать все свои вопросы мне, любимая. Зачем говорить через посредника?
Алисия молча ждала ответа. И Салазар сдался:
— В толпе мертвецов нетрудно отыскать похожий типаж. Кроме того, мы были уверены, что ты не станешь слишком уж вглядываться в ее лицо.
— Верно. Я и не вглядывалась.
Пирс заскрипел от легких приближающихся шагов. Алисия замерла, ожидая того самого мгновения, мгновения, о котором она так мечтала когда-то и которого теперь так отчаянно боялась.
И оно пришло, это мгновение, и Офелия оказалась прямо перед ней, и посмотрела на нее, и улыбнулась, и поправила упавшие на лоб темные волосы.
— Как тебе, любимая? — спросила она. — Согласись, я разыграла неплохую комбинацию.
Алисия пожала плечами.
— Чтобы понять, плоха она или хороша, нужно знать, чего ты хотела этим добиться. А этого я до сих пор не понимаю.
Она увидела как Офелия выпячивает нижнюю губу и чуть не завыла от отчаяния. Один бог знал, чего ей стоило сохранять выдержку. Впрочем, откуда ему было бы знать?
— А ты по-прежнему холодная и сильная девочка, верно? Командующая двенадцатью кланами, королева нового мира, — Офелия усмехнулась. — И где они, твои двенадцать кланов? Где он, твой новый мир?
Алисия повела рукой, показывая.
— Все это — новый мир, — сказала она медленно. — И до сих пор тебе не удавалось его разрушить.
— На самом деле, я уже его разрушила, — улыбнулась Офелия, делая шаг ей навстречу. — Просто ты пока об этом не знаешь.
Холодная ладонь коснулась щеки Алисии, обжигая ее горечью и болью. Холодные губы на секунду прижались к ее губам, пробудив такую бездну воспоминаний и чувств, что колени вновь едва не подогнулись. Но Алисия не шевелилась. Она стояла, словно каменная, и Офелии пришлось отступить.
— А ты выросла, — в ее голосе послышалось то ли сожаление, то ли одобрение. — Стала сильнее, да, моя королева?
Алисия молчала. Она ждала продолжения. Знала, чего хочет от нее Офелия, и не хотела ей этого давать.
«Я умру, но не задам тебе этот вопрос. Я умру, но не спрошу, за что ты так со мной поступила. Я умру, но не стану говорить то, что ты хочешь услышать».
— Неплохая выдержка, — оценила Офелия, и улыбка сползла с ее лица. — Посмотрим, что будет с этой выдержкой, когда ты увидишь остальное.
Она повернулась и пошла по пирсу к пляжу, а двое солдат принялись толкать Алисию в спину — чтобы шла следом.
На пляже было безлюдно: только несколько детей играли в прибрежных волнах, да трое взрослых загорали, лежа на широких полотенцах. И эта картина почему-то причинила даже больше боли, чем все остальное.
Выйдя на песок, Офелия скинула туфли и пошла дальше босиком. Алисия медленно двигалась за ней, ни о чем не думая и ничего не ожидая. Она была словно мертвая, словно замороженная, и, наверное, другой в этот момент она быть не смогла бы.
Но когда они вышли на бывший стадион, когда Офелия заняла свое место на трибуне, а охранники усадили Алисию рядом с ней, от замороженности не осталось ни следа.
Алисия смотрела и не могла поверить своим глазам. Все трибуны были заполнены людьми, ее людьми. Она увидела лидеров кланов, сидящих отдельно, и бывших послов, и даже нескольких гонцов, которые когда-то приносили ей ложную информацию. Все они были здесь и все они кричали, вскидывая вверх руки, глядя на происходящее внизу действо.
Там играли в футбол. Одиннадцать игроков в белой форме и одиннадцать в черной. Один мяч, двое ворот в виде рогатки.
И мертвецы, несколько десятков мертвецов, медленно перемещающихся по полю.
— Нравится? — спросила Офелия. — Мы слегка усовершенствовали игру, сделали ее чуть более интересной.
Алисия молча смотрела. Трое из игроков уже присоединились к команде мертвецов: было видно, что их форма порвана, а тела искусаны. А в еще двоих игроках она узнала небесных.
Одного из них звали Финн, она хорошо это помнила. Второго, кажется, Монти — то ли кореец, то ли китаец, она никогда не могла их толком различать. Они бегали по полю, не столько заботясь о мяче, сколько уворачиваясь от мертвецов, и было видно, что бегают они уже давно, и силы их на исходе.
— И что? — спросила Алисия, стараясь, чтобы голос звучал как можно равнодушнее. — Если ты хотела показать мне, что ты чокнутая, то я и раньше это знала.