«Бомбилы», связанную каким-то образом с группой «Война».
В группу «Нецезиудик» входил позже погибший известный рок-музыкант Василий Шугал ей, молодые литераторы Алексей Зубаржук (тоже погибший) и Александр Ревизоров. Подобного рода группы создаются по принципу молодежной банды, полууголовной группировки, построенной на основе мобилизации. Внутри нее не может существовать каких-то договоренностей, моральных и нравственных отношений. Такая группа людей (мужиков, естественно) держится либо на силе, как в банде, либо на мобилизации, что означает, что лидер группы должен быть всегда впереди всех — быть самым умным, самым рисковым, активным и так далее, таким образом являясь для всех примером и побуждая к соревнованию Мы не были связаны ни с какими настоящими хулиганами или шпаной, поэтому чисто силовое давление на соратников мы не оказывали, а основным инструментом руководства служила мобилизация. Будучи условным организатором всей этой группы, я к этому времени уже устал из-за стрессов 1989-1993 годов. Поэтому вся история группы оказалась довольно короткой, и кроме красивой разработанной программы она ничего не сделала — выпустила журнал, на обложке которого наш перформанс «Позор 7 октября», сделала выставку «Война продолжается» и все. Пото\ я уже не мог создавать достаточный мобилизационный напор, Бренер взял эту функцию на себя и группа развалилась.
В 1994 году в «Риджине» прошла выставка «Наглые, бесчувственные, невежественные, страдающие манией преследования, неблагонадежные, животные, наркоманы, странные, бедные, подвергнутые идеологической обработке, карьеристы, наивные, модные, жестокие, ненастоящие, неприветливые, безумные, упрямые» с участием всего состава программы «Нецезиудик» и других художников. В названии собирались все негативные определения, которые ассоциируют с молодыми художниками. На входе в зал зрителя встречали три прожектора, направленные
прямо в глаза. Направо и налево были поставлены несколько стен так по отношению к прожекторам, чтобы создавался луч света, который «обрезал» стены. Направо и налево в боксах (их было по восемь с каждой стороны) выставлялись участники. В основном это были художники, связанные с радикальным искусством — Бренер, Кулик, Гия Ригвава, Дмитрий Гутов, Паша Брежнев, группа «Фенсо», я и другие.
Позже журнал «Радек» был воскрешен. В 1996 год) я издал второй номер, в 1998-м — третий. Плюс к этому был «Май-Радек». Таким образом, мы попытались уже после того, как «Нецезиудик» развалился, взять оттуда какие-то интересные или важные слова, с которыми можно было работать дальше. Позже мои ученики издавали газету «НапсГРадек» раз в месяц. А уже слово «Нецезиудик», почти непроизносимое, часто перевирали, но это и было заложено в нем — его незапоминаемость, оно не входит в сознание как бренд, это идея антибренда. Кроме того, название «Радек» перешло в название группы молодых людей, которые действовали в 2000-х годах и которым я читал лекции.
3С 1992 года параллельно с «Нецезиудик» я имел непосредственные отношения с системой современного искусства. То, как мы работали до этого, было довольно распространенной практикой: возникает группа сообщников с общими интересами, ценностями, они спорят, находят общие точки, проверяют и поверяют друг друга, и в этом насыщенном творческом общении возникает в большинстве случаев оригинальная позиция или даже эстетика, которая создает дополнительную систему координат в художественной жизни. Это классическая форма, по которой развивалось искусство с конца XIX и весь XX век.
Система современного искусства принципиально отличается от подобного принципа творческой активности. Она нейтральна и не обладает никакой позицией, она — инструмент. Например, музей совре-